Осерчав, Алладин широко размахнулся и швырнул лампу к подножию бархана.
Юноша еще какое-то время сидел на песке. Дул сильный ветер, песок пересыпался через гребень, и вскоре лампа исчезла под слоем горячего песка.
– Ну что, хватит сидеть, пойдем, – Алладин хлопнул себя по колену, – хоть Багдад и далековато, – он взглянул на светлеющий горизонт, – но мы, надеюсь, доберемся с тобой туда к вечеру и сможем выспаться, хотя вряд ли нам удастся сегодня разжиться хотя бы кусочком хлеба.
Алладин запустил руку в складки одежды и извлек два облепленных песком финика.
– На тебе, Абу, а второй съем я сам.
И хозяин, и его обезьянка потащились по песку к виднеющемуся на горизонте Багдаду.
Добрались они туда уже на закате. Ворота города оказались запертыми, и стража не пустила Алладина. Пришлось ему ночевать под городской стеной среди таких же неудачников, как и он сам.
А утром, с купеческим караваном он вошел в город.
Там повсюду царила радость и веселье. Ему сообщили на базаре, что вчерашним утром появился в городе очередной жених принцессы Жасмин принц Багир из Валенсии. И никто не мог объяснить решение принцессы, разве что сам Алладин. Она беспрекословно подчинилась отцу и согласилась выйти замуж за принца. Но поставила одно условие: торжеств в Багдаде не будет, и она уедет вместе с принцем из Багдада.
Султану ничего не оставалось, как покориться решению дочери.
И еще одна новость будоражила умы жителей Багдада: куда-то бесследно исчез тайный советник султана злой Джафар. Но, по правде говоря, в Багдаде мало кто жалел об его исчезновении, скорее всего, это была еще одна радость для жителей.
Горевал только попугай Яго. Теперь некому было кормить его подсоленными орешками и засахаренными цукатами. Он, нахохлившись, сидел на ветке в саду султанского сада, и старый султан время от времени обращался к нему с каким-нибудь вопросом. А попугай голосом тайного советника Джафара давал ему советы.
Вот так, дорогой читатель, иногда один единственный поступок круто изменяет жизнь человека или же, наоборот, не изменяет ее, и она продолжает идти по накатанной колее, не принося с собой ничего нового. И каждый прошедший день становится похожим на последующий, как одна песчинка похожа на другую.
Благодаря твоему решению Алладин прожил жизнь в одиночестве, которую немного скрашивала обезьянка Абу.
Глава 7а
Как оказалось, читатель, тебе мало исполнения трех желаний, тебе хочется, чтобы исполнялся любой твой каприз. А такого не бывает.
Посмотри, что получилось, когда Алладин воскликнул: «Хочу быть джином!»
– Хочу быть джином! – воскликнул Алладин. – Вот мое первое желание.
Джин загадочно улыбнулся.
– Ты хорошо подумал, Алладин?
– Конечно, я всегда думаю, прежде чем делаю.
– Посмотрим, – пробормотал джин, – мое дело подневольное, я должен выполнить твое желание. Но учти, Алладин, за последствия я не отвечаю.
– Что-то ты слишком осторожничаешь, наверное, не думал, что я придумаю такое хитрое желание, – возгордился собственной хитростью Алладин.
– Тебе кажется, что оно хитрое, а на самом деле... Может, ты хорошо поразмыслишь и откажешься?
Алладин задумался.
«Нет, я все продумал, – сказал сам себе Алладин. – Если он не хочет выполнять это желание, значит, чувствует, какой подвох я ему приготовил. Теперь мне не понадобятся никакие джины, я сам смогу выполнять свое желание, делать все, что захочу. К тому же, джинам не нужно ни еды, ни питья, они могут переноситься на любые расстояния, делать все, что им заблагорассудится».
– Да, я хорошо решил, – выкрикнул Алладин, – исполняй мое желание!
Джин улыбнулся еще шире.
– Учти, ты сам этого хотел.
Джин хлопнул в ладоши. Тут Алладин почувствовал, как его тело наполняется силой, как он раздувается, его голова упирается в свод пещеры.
– Я джин, – захохотал Алладин, – я всемогущ, я могу делать все, что угодно! – и он потряс своими могучими руками.
И тут он услышал, как на них зазвенели золотые браслеты размером с колесо арбы каждый.
– Ты стал джином, – услышал он голос и повернул голову, но голос звучал повсюду.
– Да, я джин.
– Раз джин, значит, полезай в лампу, – и послышался раскатистый смех. – Получив силу, ты становишься пленником лампы.