– Я не хочу! – закричал Алладин, когда почувствовал, что его тело сжимается, превращается в дым и втягивается в узкий носик старой лампы. – Не хочу, не хочу! – кричал Алладин. – Ой! Ой, не надо, мне тесно!
И тут вокруг него стало темно, лишь где-то в отдалении маячил тусклый свет. И только тут Алладин сообразил, что это носик лампы, через который его втянуло внутрь.
– Теперь тебе придется, – прозвучал голос, – может быть, десять тысяч лет ждать, пока появится другой Алмаз Неограненный, который сможет войти в пещеру и выйти из нее, унеся с собой лампу. Может быть, он потрет ее и тогда вызволит тебя из неволи. Но все равно, ты останешься его рабом. Ты сменишь множество хозяев и не каждый из них будет хорошим человеком. Тебе придется творить злые дела, ты сам захотел этого.
Голос смолк.
Алладин чувствовал, как стены лампы сжимают его огромное тело. Он не мог ни пошевелиться, ни выпрямиться, ни даже вздохнуть.
И тут он услышал попискивание обезьянки. Он бегал возле лампы, пытаясь понять, куда же запропастился его хозяин. Он тряс лампу, пыталась поднять крышку, но та держалась крепко. Затем Абу подул в носик лампы, затем засунул пальчик в носик лампы, и Алладин едва не задохнулся.
«Даже если он потрет лампу, – подумал Алладин, – ничего не произойдет, она подвластна только человеку».
Вот что случилось с Алладином, когда он принял решение стать джином.
Глава 7б
А вот что произошло, когда он уже было открыл рот, чтобы сказать джину: «Вынеси меня из этой пещеры».
Ты бы так и сказал, мой читатель. Конечно же, что может быть дороже свободы, за нее не жалко отдать даже одно желание.
А вот Алладин был немного похитрее тебя. Он чуть было не бросил спасительную фразу: «Джин, вынеси меня из пещеры», но вовремя успел закрыть рот. Нет, он не отказался от своего желания, он только решил немного схитрить.
– Чего ты, Алладин, то открываешь рот, то закрываешь. Я уже готов был выполнить твое желание, – сказал джин.
– Я передумал, – сказал Алладин, – я что-то не очень доверяю тебе.
– Почему?
– Ну что это за джин, который не может даже воскресить человека из мертвых, не может заставить девушку полюбить парня.
– Я всемогущий, – обиделся джин.
– Да какой ты всемогущий, – и Алладин подмигнул Абу, – кажется, нам придется обойтись без его помощи, самим отыскать выход из пещеры, – Алладин заложил руки за спину и не спеша направился в дальний угол пещеры. – Идем-идем, мой мохнатый друг, этот джин ничем нам не поможет.
– Да я... да я... – джин принялся колотить себя кулаками в грудь, от чего стены пещеры заходили ходуном, – да я могу все!
Алладин остановился и смерил джина презрительным взглядом.
– Ты подумай, юноша, ты же сам потер лампу, вызвал меня из небытия, а теперь отказываешься от моих услуг?! Такого еще не бывало, чтобы кто-то отказался от услуг всемогущего джина. Э, нет, парень, так не пойдет, – джин наклонился, сгреб Алладина в кулак и поднес к самому своему носу. – Это я-то не могу отыскать выход из пещеры? – закричал джин и вдруг стал такого же роста, как и Алладин.
Все они вместе, и джин, и юноша, и Абу оказались стоящими на летающем ковре.
– Не веришь мне, так я тебе сейчас продемонстрирую.
Джин гордо выпятил грудь и прикрикнул на своих спутников:
– Крепче держаться!
И Алладин, и Абу вцепились в края ковра, а джин выпустил из своих глаз сноп искр.
– Вперед!
Ковер-самолет рванулся с места и взмыл к самому своду пещеры.
– Мы разобьемся! – закричал Алладин.
Они стремительно неслись к скале.
– Ха-ха, – захохотал джин, – для меня нет ничего невозможного!
Скала оказалась не такой уж страшной и неприступной, как выглядела снизу. В ней была узкая расщелина, в которую и устремился ковер-самолет.
Внезапно Алладин почувствовал, что они находятся на открытом воздухе и открыл глаза. Звезды, казалось, находятся буквально рядом, протяни руку, и ты соберешь их с черного бархата неба.
Если бы в это время какой-нибудь путник смотрел на ночное небо, он увидел бы удивительное зрелище. По небу неслась комета с огненным хвостом. Но самым удивительным было другое: эта комета мчалась не с неба к земле, а наоборот. Она вырвалась из глубины земли и неслась к звездам.
Абу открыл на мгновение глаза и тут же зажмурился и прижался к своему хозяину.
– Не бойся, не бойся, Абу, – погладил обезьянку Алладин.
Алладин подставлял разгоряченное лицо свежему ветру и радовался тому, как он ловко провел джина, заставив его исполнить одно из своих желаний задаром.