-Чай готов, - голос Брайана возвращает меня назад. Я оборачиваюсь и вижу, что он поставил две кружки с чаем на стеклянный столик, рядом уже стоял поднос с печеньем и какой-то выпечкой.
-Ты любишь медицину? – напрямую спрашиваю я. Брайан поднимает на меня глаза, он несколько раз кусает губы, а затем делает мне несколько шагов навстречу.
-Не то чтобы люблю, просто интересуюсь кое-чем… - он говорит не так уверено, как раньше, на него это совсем не похоже.
-Кое-чем? – удивляюсь я, в моем голосе явно прослеживаются нотки недовольства. Я сажусь на мягкое кресло и беру чашку горячего чая, от которой идет дымок. Брайан тем временем делает тоже самое и садится напротив меня.
-Да, я собирался поступать в медицинский, но как-то не сложилось, - признается он и делает глоток чая, а мне даже он в горло не лезет. Я немного в шоке, в глубине души я понимаю, что здесь что-то не так, я не должна быть настолько наивной.
-У меня мама медик, - начинаю я, - Медсестра, но у нас в доме есть всего три книги, связанные с медициной, а у тебя их больше десятка. Почему-то мне кажется, что невозможно вот так вот самостоятельно изучать ее.
-Да, но у меня родители тоже медики,- оправдывается Брайан, я вижу, что он немного злится, он явно не хочет говорить об этом, - Все началось как-то само. Я поступил на другую профессию лишь потому, что в то время был дураком. Все. Ешь булочки.
Брайан протягивает мне слоенную булку, я неохотно ее беру, но не пробую. Как бы все это не было, но это действительно не мое дело. Наверное, я лезла не туда куда нужно. Брайан завершил разговор так, давая мне понять, что тема закрыта.
Я еще раз осматриваю окидываю взглядом книги, внутри нарастает тревога, но я пытаюсь ее подавить.
-Очень вкусный чай, - честно признаюсь я.
-Да, сам заваривал, - отвечает Брайан и ставит пустую чашку на столик.
Через несколько дней я понимаю, что уже не принимаю таблетки уже давно и со мной ничего не происходит. Аллергия все также была со мной, она никуда не делась, но признаков чего-то другого я не обнаружила. Никаких волдырей, покраснений или зуда. Они появлялись лишь в том случае, если я соприкасалась с водой, но не произвольно. Меня всю жизнь мама учила тому, чтобы я никогда не пропустила таблетку, а теперь я не понимала зачем это все было нужно. Кажется, что я не нуждалась во всем этом, мне не становилось хуже или лучше. Я решила, что мне нужно срочно поговорить с мамой, может быть нам стоит обраться к врачу и рассказать ему о том, что мне не нужны эти лекарства.
На кухонном столе я обнаружила неразобранную почту, руки сразу же затряслись. Я знала, что письмо, которое было без обратного адреса в белом конверте было уже там. Я быстро подхожу к столу и нахожу то самое злополучное письмо.
Я больше не жду, тут же открываю его, внутри как всегда был белый листок, на нем напечатаны буквы.
«Хэйли, я знаю, что ты читаешь все мои письма, поэтому пишу тебе снова. Надеюсь ты перестала принимать таблетки и поняла, что тебе они совершенно не нужны. Знаю, что у тебя много вопросов, но как ты и думаешь, у меня есть на них ответы. Приезжай. Адрес: … Сэм.
К белому листку было сзади степлером прикреплен обрывок тетрадного листка, на нем было написано лишь пару предложений, но я сразу же узнала почерк мамы. Это письмо писала моя мама.
«Сэм, прошу тебя, оставь нас, ты уже совершил самую ужасную ошибку в своей жизни, дай нам шанс на нормальную жизнь...»
К обрывку листка была приклеена маленькая фотография, на которой была изображена моя мама, за плечи ее нежно обнимал какой-то парень. Она была беременной, срок был довольно большой. Мама была здесь совсем молодая, фотография была явно старой и потертой. Я аккуратно отрываю фотографию и переворачиваю ее, с обратной стороны маминым почерком было написано: «Я и Сэм, с нашей будущей дочерью».
Как же это возможно, если мама говорила о том, что Сэм бросил ее сразу же, как только узнал о ее беременности. Получается, что она врала? Зачем ей было это нужно? Появились еще новые вопросы, которые также оставались без ответа. На фотографии было явно видно, что мама на восьмом или девятом месяце беременности.
Сукин сын, я решила, что поеду к тебе прямо сейчас, и ты расскажешь мне правду.