- Шикарно... Я хочу сказать - отличная работа! Я считаю, что за заслуги перед Империей тебе можно досрочно присвоить звание сержанта. Такими темпами ты у меня скоро до генерала дослужишься...
Я так и не понял, действительно она это произнесла, или мне послышалось. Мир вокруг закачался и к моему лицу стремительно начала приближаться каменная брусчатка, но удара я не почувствовал, так как темнота наступила гораздо раньше.
- Было бы лучше, если б яд сороконожки попадал в госпиталь в стеклянных колбах, но солдаты предпочитают поставлять нам этот ценный ресурс самым радикальным способом - в собственном теле.
Туман перед глазами медленно расступался, но я все равно никак не мог разглядеть говорившего. Сначала мне показалось, что это Восставший, но голос его был слишком "живым". Лишь через некоторое время я понял, что передо мной человек в медицинской маске.
- Могилин, военврач, - представился он.
Его фамилия мне не понравилась и я счел нужным уточнить:
- Я еще жив.
- Мне это известно. Можешь не благодарить.
- Что со мной? Я в госпитале?
- А ты проницателен. Яд сороконожки Многолапус Кусакус - ценное лечебное средство, в разбавленном виде помогает от простуды. В неразбавленном - убивает. У тебя хорошая сопротивляемость, имперец, который снова выжил.
- И давно я здесь?
- Неделю назад доставили.
- Неделю?! - ошарашено переспросил я, приподнявшись с кушетки.
Я отчетливо помнил, как потерял сознание у КПП, и мне казалось, что произошло это пару минут назад.
- Восьмой день пошел, если быть точным.
Голова еще немного кружилась, но в остальном чувствовал я себя неплохо, поэтому трудно было поверить, что я находился при смерти.
- Я точно... кхм... не умирал?
Сложно объяснить, почему меня это так волновало. Я видел живых людей и орков, чьи Искры покидали их тела и были возвращены обратно служителями Триединой Церкви. Воскрешение не оставило на них никаких следов, по крайней мере внешних. Но меня все равно бросало в дрожь от одной только мысли, что какое-то, пусть непродолжительное время, я был мертвым.
- Нет, тебя не воскрешали, - сказал Могилин, внимательно глядя на меня. - Ты бы это сразу понял.
- Как?
- Не знаю. Не доводилось испытать. Но те, кто по настоящему умирал, помнят об этом.
Это была для меня новая информация и она целиком занимала все мои мысли следующие несколько дней, пока я не мог вставать с койки. Возможно, я забыл бы об этом раньше, если бы медсестрой, которая ухаживала за мной и моим соседом по палате, не была представительница народа Зэм, восставшая из могилы спустя тысячелетия после своей смерти. Я вздрагивал каждый раз, когда она касалась меня: ее левая рука была настоящей, а правая - металлической, но обе они одинаково отдавали холодом. Тела Восставших Зэм, в отличии от воскрешенных людей и орков, давно уже были мертвы.
Когда я начал подниматься на ноги, меня навестили Кузьма, Михаил, Лоб и даже Матрена с Лизой. Первоначальная радость от встречи сменилась горькой обидой - выяснилось, что пока я валялся в госпитале, боевая подготовка шла полным ходом и остальные солдаты вовсю практиковались в спаррингах, где я мог показать все, на что способен. Я даже был уверен, что стал бы лучшим во всем взводе..., но проклятая сороконожка решила отправить на больничную койку именно меня!
Впрочем, мое разочарование скрасила новая медсестра - хорошенькая девушка по имени Фаина, которую приставили к нашей палате на замену немногословной Зэм. Сосед у меня был всего один - крепкий мужик Осип Привалин, которого где-то угораздило серьезно поранить руки и ноги, но Фаина, едва войдя в палату, ослепительно улыбнулась именно мне. Я искренне надеялся, что это благодаря моему несомненному обаянию, а вовсе не потому, что мой сосед все еще не способен самостоятельно принимать вертикальное положение. Ситуация прояснилась очень быстро:
- Я читала про вас в газете, - жарко произнесла Фаина, склонившись надо мной так низко, что я невольно уставился в ее декольте.
Увиденное мне очень понравилось.
- Там писали, что благодаря вам наука совершила настоящий прорыв. Должно быть, вы очень умный! - продолжила она, хлопая своими очаровательными глазами.
- Э-э-э...
Ее высокая грудь была очень близко от моего лица, и сейчас я бы даже под страхом смерти не признался Фаине, что в "научном прорыве" принимал весьма своеобразное участие - в роли подопытной мыши.
- Кхм-кхм... да, - скромно сказал я, поправляя на себе медицинскую рубаху. - Персональный телепортатор.
- О... я ничего в этом не понимаю! - радостно ответила медсестра и наклонилась еще ниже.
- Простите, - подал голос с соседней койки Привалин. - Мне будут сегодня делать укол?
Фаина поморщилась, выпрямляясь. Я с сожалением проводил взглядом отдалившееся от меня декольте.
- Ох уж эти симулянты! Чего только не делают, чтобы отлынивать от службы! - заворчала она, доставая шприц.
Привалин онемел от такого заявления, переводя взгляд от Фаины на свои перебинтованные руки и ноги и обратно. Когда она вернулась ко мне, на ее губах снова засияла милая улыбка.
- Вы должны выпить это.
- А что это?
- Кумыс. Молоко диких кобыл, - добавила она в ответ на мой вопросительный взгляд, - очень полезно для раненых. Вообще-то, для всех полезно, но даем только раненым. Подоить кобылиц не так-то просто, знаете ли!
- Неужели сама доила?
- А кто же еще? Помощников нам сюда не присылают... Знаете, что в этом деле самое главное? Отличить кобылу от жеребца, а то можно случайно принести вместо кумыса что-нибудь другое, ха-ха!
Я подавился и закашлялся.
- Да я же шучу, - она постучала меня по спине. - Ладно, с удовольствием поболтала бы еще, но некогда. Мне нужно разнести кумыс по другим палатам. Что может быть лучше для солдата, чем чашка свежего кумыса с примесью брома? Хи-хи!
- Брома? - переспросил я.
- Ну да, - Фаина наклонилась ко мне и зашептала. - Считается, что в условиях военного времени некоторые инстинкты бесполезны и даже вредны. Понимаете, о чем я?
Я помотал головой.
- Ладно, объясню подробней. Наши военнослужащие слишком много думают о женщинах. Или о мужчинах - у кого как. И у нас на этот счет есть проверенное средство - соль брома. Мы добавляем ее в пищу, чтобы снизить половое влечение. Представьте себе, прекрасно работает!