Но что поражало, так это необычный стиль работы Анны. Во-первых, репетируя, она невероятно заводилась — прямо сжигала себя. И естественно, опаляла своих подопечных — те тоже заводились и проявляли всё лучшее, что в них было заложено. Во-вторых, Анна почему-то особенно придирчиво относилась к способным ученикам, часто даже отчитывала их за малейшие промахи. Даже не щадила своего "одарённого" Сократа и "даровитого" Филю своей соседки и моей "талантливой" Альмы. А вот менее способных учеников всячески нахваливала. Стоило какой-нибудь туго соображающей собаке выполнить пустяковое задание, как от Анны слышалось:
— Умничка! Всё замечательно и удивительно! Бесподобно и восхитительно!
Вначале меня удивлял такой несправедливый подход к ученикам, но потом понял, что к талантливым и надо относиться с повышенными требованиями. Как говорится, кому много дано, с того и больший спрос. И вообще строгость и резкость оправданны, если они для пользы дела. Это касается и собак, и детей. Другое дело — слабые ученики. Для них выполнение и пустяковых заданий стоит немалых усилий, и потому их надо всячески поощрять.
Позднее это подтвердила и сама Анна. Как-то после занятий она распекала своего Сократа за лень, несобранность, за то, что он постоянно пялится на Альму и забывает, что ему надо делать в тот или иной момент. Сократ слушал Анну, кивал после каждого её слова, виновато вилял хвостом, но продолжал зыркать в сторону Альмы.
— Он исправится, — вступился я за Сократа.
— Посмотрим, — вздохнула Анна. — У талантливых часто сложные характеры. С ними нелегко. Приходится быть строгой. Сократ — одарённый, умный, но жутко упрямый. Я прямо измучилась с ним. А слабых учеников я поддерживаю. Вон смотрите, сёстры Жучка и Жулька, — она показала на двух дворняжек, бегающих за Домом культуры. — Они живут у гаражей. Здесь, на сцене, многого не понимают, но как стараются! Нельзя от животного требовать больше, чем оно может дать.
— И от человека тоже, — вставил я.
— Разумеется, — улыбнулась Анна.
На первых же занятиях Альма показала себя исполнительной, прилежной ученицей. Анна не могла на неё нарадоваться.
— Я в шоке, — говорила мне. — У Альмы явный актёрский талант. Её пластика, мимическое и вокальное дарование завораживают. У неё всё получается замечательно и удивительно! Бесподобно и восхитительно!
Но давно подмечено, чем талантливей человек, тем больше у него завистников. Тем более в театре, который отдельные актёры называют "террариумом единомышленников". В "Собачьем театре" у Альмы тоже нашлась завистница. Одна из дворовых сестёр Жулька вначале только копировала балетную походку Альмы, но однажды на глазах у всех "артистов" подсыпала песок в тапочки моей подружки, после чего Анна устроила Жульке показательную взбучку:
— Ах ты, зловредная бестия! Как ты можешь так мерзко поступать?! Ещё раз такое устроишь, отчислю из театра!
Жулька поджала хвост, завалилась на спину, показывая, что полностью признаёт свою вину, и плаксиво пропищала: — Альма, прости, я больше не буду.
Чтобы осуществить "пламенную мечту", Анна решила поставить "Приключения Буратино". Половину главных ролей отдала ребятам, а вторую половину распределила так: на роль Пуделя, естественно, назначила Филю, на роль Кота — Сократа, на роль Лисы — само собой, Альму — кого ж ещё, если моя подружка была вылитой лисой?!
Репетиции уже были в самом разгаре, как вдруг в "собачьей труппе" появилась новенькая — сеттер Нелли. Её привёз на джипе хозяин, наголо бритый громадный мужчина. Размашисто прошагав по сцепе, он зычно представился Анне:
— Фиолетов! Директор крупной фирмы! Прослышал про ваш театральный кружок и решил вам помочь. Готов оплатить ваши декорации, костюмы и прочую музыку!
— Мы будем вам благодарны, — радостно сказала Анна. — Мы действительно нуждаемся в помощи. Городские власти нам не выделяют деньги, держимся на одном энтузиазме. На постановки немного денег собирают родители детей…
— Всё оплачу! — Фиолетов поднял руку. — Но с условием! Мою Нелли возьмёте в труппу и дадите первую роль.
— Хорошо, — согласилась Анна. — Подберём ей какую-нибудь роль.
— Не какую-нибудь, а главную! — нахмурился Фиолетов. — Она чемпионка по экстерьеру, блестяще знает все команды. Даже по-английски. Умеет танцевать и петь, уже снималась в кино. Она легендарная собака!
— Ну хорошо, хорошо, — кивнула Анна.