Почему срастаются переломы, заживают царапины? Объяснить это одними местными реакциями тканей трудно. Далеко не всегда при повреждениях в организм попадают инородные вещества, с которыми борется иммунная система. И ученые предположили, что в организме есть и другая защитная система, специально предназначенная для ликвидации самых различных повреждений — от ссадин и ушибов до отложения солей. Они рассуждали примерно так: если в организме есть общая система заживления повреждений, она не может действовать в отрыве от нервной. А что информирует нервную систему о повреждении? Только боль. В организме болит все то, что нельзя повреждать. Значит, болевой сигнал вполне может быть и командным — включать в работу систему заживления.
Повреждение… боль… А дальше? Вот тут-то и вспомнили о слезах. Реакция плача с биологической точки зрения кажется бессмысленной. Но тем не менее в ответ на боль глаза нередко заволакиваются слезами. Возможно, они лишь внешнее проявление работы желез, которые по болевому сигналу начали вырабатывать биологически активные вещества, ускоряющие заживление? Убедиться в этом — значит получить весомый довод в пользу гипотезы.
Экспериментаторы решили сравнить, как заживают ранки, скажем, у крыс, которые плачут и которые не плачут. Вот только как заставить зверьков плакать, не мучая их? Пошли самым простым путем — поместили крысе в глаз соринку, и, конечно, полились слезы. Чем больше плакала крыса, тем
126
рее заживала ранка у нее на спинке. В среднем же слезы сокращали срок выздоровления на 12 дней! А когда слезные железы удалили, то обнаружили и совсем уж удивительное явление: края ранки начали расходиться, заживать она стала медленнее. В один день кожа теряла упругость, становилась вялой и дряблой, словно старела…
Очевидно, вещества, выделяемые слезными железами в кровь, влияют на тонус кожи, потому что она опять приняла прежний вид, когда начали регулярно вводить крысам вытяжку из слезных желез. И ранка стала срастаться лучше…
А может быть, и наша кожа постепенно теряет свою упругость и свежесть оттого, что с годами мы все реже и реже доводим себя до слез? Не повреждаем ли мы свой организм, стараясь подавить стресс, боясь расслабиться, не давая эмоциям вырваться наружу?
Какую-либо закономерность сейчас установить трудно. Но не исключено, что участие слезных желез в процессах заживления связано с целым каскадом неизвестных еще нам реакций организма. И уж конечно, функции слезного аппарата не ограничиваются только найденными. Исследуя их, может быть, удастся установить и влияние эмоций на процессы заживления.
И возможно, в будущем медики с полным основанием посоветуют нам плачьте на здоровье. Или создадут лекарство из слез? Кто знает, говорить об этом еще рано: ученые нашли лишь первое проявление работы системы заживления — маленькое колесико сложного, во многом неизвестного механизма. А надо понять все устройство, чтобы на строгой научной основе подбирать к нему ключи.
МОЖНО ли ПРОЖИТЬ
ТЫСЯЧУ ЛЕТ?
В 1973 году всю мировую прессу обошло сенсационное сообщение: профессор Д. Бэдфорд из Лос-Анджелеса, зная, что умирает от рака легких, согласился на то, чтобы его заморозили в жидком азоте при температуре, близкой к 200 градусам ниже нуля, и возвратили к жизни, когда медицина найдет эффективное средство борьбы с его болезнью. А через несколько лет в США появилось уже чисто коммерческое предприятие, хозяева которого предлагают всем желающим ту же процедуру — замораживать и хранить человека по его желанию десятки или сотни лет. Впрочем, клиентами могут стать только миллионеры — за обещание сохранить и оживить его в будущем человек должен заплатить астрономическую сумму.
Скажем сразу: если решение про- фессора Бэдфорда можно признать за у. научный эксперимент, то реклама дельцов из конторы по продлению жизни не имеет сколько-либо серьезного научного значения. Это не более чем * уловки бизнеса. Однако сама проблема — продление человеческой жизни путем приостановления на многие годы всех жизненных процессов при низких температурах — является, несомненно, одним из интереснейших и многообещающих направлений научных поисков в наше время. Эта проблема связана с так называемым анабиозом — явлением, достаточно широко распространенным в живой пророде. В самом начале XV 1 11 века
тель первого микроскопа Антони Левенгук обнаружил, что в сухом песке, если его смочить водой, появляются живые микроскопические червячки коловратки. Откуда? Тщательное исследование показало, что коловратки находятся в песке в высохшем состоянии, не подающие никаких признаков жизни, однако и не погибшие окончательно. Это явление скрытой жизни и было названо анабиозом. Оно настолько заинтересовало научный мир, что почти два столетия шли яростные споры ученых по вопросу, возможна ли жизнь без признаков жизни. Ставились сотни различных опытов с коловратками и другими животными. Открылись удивительные факты. Высушенные коловратки оживали даже после того, как их кипятили в воде, держали без кислорода, помещали в сжиженные газы. Французский ученый Беккерель охладил коловраток до температуры, на одну сотую градуса не достигшей абсолютного нуля, — и коловратки выжили! Значит, находясь в состоянии анабиоза, они могут жить и в космическом пространстве.