Вдруг он заметил в самом конце одного из рядов колумбария удаляющуюся женскую фигуру. Сердце прыгнуло. Это была она. Он узнал бы её и по отбрасываемой тени. Он бросился вперёд что было духу. Она свернула в смежную аллею и исчезла из виду. Когда он выбежал в боковой проход, то уже никого не увидел. С правой стороны простиралась высокая кованная ограда, отгораживающая военные погребения павших в Первой мировой войне. Туда она не могла проникнуть. Он повернул налево и снова быстро зашагал по дорожке, стараясь заприметить любое движение между могил и надгробий. Пару раз вспорхнувшие вдалеке птицы заставляли учащённо биться сердце – кто-то ведь должен был их спугнуть. Но когда подходил ближе, то никого не находил. Иногда чудился неясный женский силуэт за каким-нибудь обелиском, массивным крестом или деревом. Но всегда это оказывалось или искусно вылепленная женская статуя на чей-то могиле или причудливо изогнутый ствол дерева. Один раз ему повстречалась согбенная старушка с клюкой, бредущая своим путём. Постепенно он забрался в самую глубь кладбища. Здесь в густой тени раскидистых деревьев врастали в землю старинные родовые склепы разнообразной архитектуры – в большинстве обветшалые и запущенные, но было несколько и довольно ухоженных. Решетчатая дверь одной из гробниц была завалена живыми цветами.
Отчаявшись в своих пoисках, в глубокой задумчивости он возвратился к месту последнего пристанища Андрея, где его должен был ждать Марк. Но того там не оказалось. Вместо него он увидел только валявшуюся на земле бутылку из-под абсента. Он поднял её и посмотрел на просвет – она была пуста. Что-то заставило его повернуться назад всем телом, как он был с бутылкой в руке на уровне глаз. Из-под дна бутылки он увидел вдалеке чьи-то подогнутые ноги. Молясь, чтобы всё было не так, как он подумал, он осторожно выглянул из-за бутылки.
Марк стоял у стены колумбария головой в нише. Ему тут же было ясно какой нише – той самой... Голова Марка была полностью погружена в неё, ноги его не держали. Он как будто зацепился шеей за нижний край проёма и повис.
Оскар кинулся к нему. Но, было уже поздно. Сбоку он увидел, что осколок стекла, торчащий в нижней части дверцы, глубоко вошёл в горло Марка по всей ширине и удерживает его от соскальзывания на землю. Кровь ещё стекала вниз по стене. Впечатление было такое, что кто-то пробил головой Марка стекло дверцы и потом, что было силы, придавил голову так, что осколок стекла снизу перерезал горло. Под ноги на битое стекло натекла лужа крови.
Он осторожно вынул Марка и аккуратно положил его на землю. Рана оказалась настолько глубокой, что он боялся при манипуляции ненароком оторвать голову, – казалось, она едва держится на шейных позвонках. Хотя он и понимал, что всё уже бесполезно, достал носовой платок и приложил к ране, другой рукой попытался нащупать пульс. Тело было безжизненным. Надо было звонить в полицию.
– Примите вызов – убийство, – коротко сказал он, в ответ на слова служащей полицейского колл-центра: «Полиция города Праги. Как вам можем помочь?»
Всё время ожидания прибытия специальной полицейской группы он должен был оставаться на связи и подробно отвечать на вопросы диспетчера. После стандартных сведений о его местоположении и личных данных ему пришлось объяснять в каких взаимоотношениях он был с покойным, а потом описывать всё, что он видит вокруг.
Он стал внимательно осматривать Марка и обнаружил, что у него что-то блестит во рту, в крепко сжатых оскаленных зубах, словно он пытался раскусить кусок стекла, вошедший ему в глотку. Блеск осколка показался слишком ярким, и он не стал говорить об этом диспетчеру. Он нагнулся к самому лицу Марка, чтобы получше рассмотреть что такое попало ему между зубов. Он прижал плечом телефон к уху, разжал Марку челюсти и выудил изо рта небольшой переливающийся всеми цветами прозрачный обломок. Игра света в нём и его форма говорили о том, что это был не обычный осколок стекла, а какой-то кристалл. Чтобы подтвердить свою догадку, он попробовал царапнуть стеклянную дверцу соседней ниши. На стекле остался явственный след.
– Идиот! – сказал он в телефонную трубку.
– Что вы сказали? – раздалось в ответ.
– Извините, это я – себе… – ответил он.
– Что у вас случилось? – требовательно зазвучал голос в телефоне.
– Поскользнулся, – солгал он, – тут крови натекло…
– Что вы сейчас делаете? Куда вы идёте? – допрашивал голос.
Он действительно спешил к нише, где стояла урна с прахом Андрея. Видимо, опытный собеседник понял это по его сбитому дыханию.