Она запахнула на себе светлый плащ, не застёгивая его на пуговицы. Её взгляд упал на пакет в его руках. На лице отразилось сочувствие. Видимо она догадывалась что там находится.
Она долго не отводила взгляд от пакета, а он от её красивого лица, которому ужасная бледность придавала какое-то волшебство. Ему показалось, что она даже подавила в себе порыв подойти и сказать несколько соболезнующих слов. Наконец, она перевела взгляд на него и, когда их глаза встретились, у него тут же возникло ощущение, что они знают друг друга давным-давно, всю жизнь, очень близко, и больше всего на свете ему хотелось, чтобы она чувствовала то же самое.
Она стояла у самого края тротуара, зажав руками полы плаща, и первая же проехавшая машина могла обдать её с ног до головы водяной пылью, клубившейся за колёсами. Он готов был поклясться, что в начальный момент её взор тоже вспыхнул радостью, похожей на радость от встречи с родным, безнадёжно долго не подававшим о себе вестей, человеком. Но это выражение без задержки соскользнуло с её лица и сменилось явной холодностью, неприязнью, чуть ли не презрением. Она, так и не застегнув плащ, туго перетянула его поясом, резко отвернулась и, сторонясь, прошла мимо него. Он думал, что она направится к большому торговому центру в сотне метров отсюда, но вместо этого она подошла к лотку с погребальной атрибутикой.
Всё время, пока она выбирала и покупала свечу в красной пластиковой лампадке, он не спускал с неё глаз и гадал что же могло послужить причиной такой перемены. Она чувствовала, что он наблюдает, и пару раз раздражённо сверкнула взглядом в ответ. На ум не приходила ни одна дежурная фраза из стандартного джентльменского набора для знакомств. Он чувствовал себя очень глупо, но был не в силах оторвать от неё глаз. Наконец, она рассчиталась с продавщицей, повернулась и с вызовом посмотрела ему прямо в лицо.
Шанс он упустил – так и не смог выдавить из себя ни слова.
Робость была ни при чём. Абсолютно. Слова просто не шли. На её чудесном лице уже не было презрения или негодования, – только горькая усмешка на слегка покрасневших губах. Она их все себе искусала пока выбирала свечу под его пристальным вниманием.
Она ждала. Он молчал.
После нескольких секунд взыскательного рассматривания она опустила взгляд в раздумье и ушла за ворота кладбища, не обернувшись ни разу. Он тоже поскорее купил две гвоздики, свечку, коробок спичек и ринулся вслед за ней.
Теперь он держался поодаль, чтобы ей не казалось, что он её преследует, и одновременно старался не упустить её из виду. Беспокойство было напрасным – она шла не оглядываясь.
После того, как они миновали обширную старинную часть кладбища с рядами семейных усыпальниц и могилами прошлых веков, в конце аллеи показался православный храм. Здесь, где захоронения были совсем недавними, она замедлила шаг и, проходя между могилами, останавливалась ненадолго у некоторых надгробий, читала надписи и рассматривала портреты. У одной из могил она задержалась немного дольше. Сначала она прошла мимо, но потом вернулась и внимательно изучила длинный текст эпитафии, высеченный на камне. Затем вытянула перед собой руки и с минуту подержала их ладонями вниз над гранитной могильной плитой, словно грела озябшие пальцы над огнём. Отрицательно качнула головой и вернулась в центральную аллею.
Поравнявшись со стеной колумбария, она свернула налево и пошла вдоль неё, ступая прямо по лужам на асфальтовой дорожке, не обращая внимания на капли воды, которые порывы ветра сносили на неё с листвы деревьев. Она сосредоточенно рассматривала (скорее даже сканировала взглядом), не пропуская ни одну, ниши, за стеклянными дверцами которых умещались разнообразные погребальные урны.
Он нашёл в бумагах, полученных в администрации кладбища, номер ниши, выделенной для останков Андрея. Ему уже не терпелось доставить их на предназначенное место. Нужная ему ниша оказалась в стене по правой стороне.
Он открыл специальным ключом дверцу и, стараясь действовать как можно благочиннее, поместил внутрь картонную коробку. Урну он ещё только собирался заказать. Фотографию Андрея пятилетней давности (новее не нашёл в своём фотоархиве) прислонил к коробке, гвоздики в пластиковой бутылочке с водой, купленной по дороге, поставил рядом. Стенки и дно ниши были отделаны серым тщательно отполированным гранитом и на удивление, несмотря на казённую коробку и бутылочную вазу для цветов, траурный натюрморт выглядел вполне пристойно.