– Ну и выиграл ты свой четвертак, – отозвался Сигурд. – А флаг вчера сорвало. Сходи вниз, поищи, может запасной есть, а то вдруг аргосцы не разглядят и за своих примут. Некрасиво получится: они к нам, как к родным, а мы их…
– Вниз – ни за что! – Вайд попятился от лестницы и огляделся – нету ли местечка, где можно спрятаться. Такового на маленькой площадке верхней палубы, конечно, не оказалось, разве что за борт прыгнуть. – Там капитан. И Санча, кошка драная…
И точно – Санча, состроив обиженное личико маленькой девочки из хорошей семьи, которую толкнул пробегавший мимо уличный оборванец, с жаром повествовала о всех мыслимых и немыслимых оскорблениях, нанесенных ей подлым Крысенком. Какое-то время капитан внимательно слушал ее, затем поднял голову и осмотрел корабль, явно кого-то выискивая.
– Все, – обреченно сказал Вайд. – Пожаловалась. Как сейчас все славно повеселятся, кроме меня… Не поминайте лихом. Говорят, мучеников пропускают в рай без очереди…
– Так тебя в раю и ждут, – жестоко заметил здравомыслящий Сигурд. – Таким знаешь, где место?
– Варвар, – отозвался Вайд. – Никакого сочувствия. Это оттого, что ты мне остался должен. Отгадай, какая разница между задницей вашего Имира и твоей головой?
– Ну? – подозрительно спросил Сигурд.
– Ты говорить умеешь, – быстро проговорил Вайд и с воплем: – Капитан, вы не меня случайно ищете? – спрыгнул с рулевой палубы вниз, навстречу неизбежной расправе.
ГЛАВА ВТОРАЯ
В таверне «Девять стрел», располагавшейся на Портовой улице Кордавы и принадлежавшей вот уже четвертому или пятому поколению почтенного семейства Габоралов, было шумно. Настолько шумно, что обитатели близлежащих домов начинали подумывать, не сходить ли за силами охраны порядка и законности, то бишь за обходящими город патрулями. Звуки, доносящиеся из тихого и спокойного доселе заведения, наводили на мысль, что в таверне развернулось настоящее сражение не на жизнь, а на смерть. Табуреты и бесчувственные тела из окон, правда, пока не летели, но дружный ор, перемежаемый пронзительными женскими взвизгиваниями и хихиканьем, разносился на несколько окрестных кварталов, неминуемо предвещая погром и пьяную драку. Если не в таверне, то на улицах. А не на улицах, так в порту… Таверна пережила три пожара, осаду города и несчитанное число ураганов, но кто знает, не увидят ли утром на ее месте гору дымящихся обломков?
Никто не помнил, кто из первых владельцев прибил над входом в кабачок широкую доску с воткнутыми в нее девятью короткими толстыми стрелами, отлитыми из темно-красной меди. Стрелы походили на арбалетные, но они никогда не касались арбалетного ложа, их просто однажды загнали в волокнистую древесину по самое оперение, и в таком виде они успешно заменяли вывеску.
Но сегодня собравшимся возле входа изрядно разозленным горожанам было не до происхождения девятки стрел. Благонамеренные кордавцы, напрочь забыв о правилах поведения в обществе, решали: кто отправится к Габоралу и выяснит, какие мерзавцы гуляют у него вот уже третий день и все не нагуляются, а также – не пора ли принять меры по принудительному прекращению излишне буйного веселья.
Наконец, собрание разыскало в своих рядах наиболее достойного – того, которому было нечего терять и по чьей безвременной кончине не станут убиваться безутешная вдова и осиротевшие детишки. Выбранный представитель, только что кричавший громче всех, сразу сник и попытался отказаться от столь почетного поручения, но, слегка подталкиваемый в спину, спустился на три ступеньки вниз, распахнул тяжелую дубовую дверь и исчез в клубах гулявшего по таверне сизого дыма.
Ждали его долго. Толпа под дверями «Стрел» успела разрастись вдвое и некоторые уже бились об заклад, что посланник сгинул навеки, когда дверь чуть приоткрылась и в образовавшуюся щель выпал представитель народа. Взобравшись на четвереньках по ступенькам наверх, он с бессмысленной, но счастливой улыбкой свернулся калачиком под стеной питейного заведения и явно вознамерился малость вздремнуть, не обращая внимания на сыпавшиеся со всех сторон вопросы. Лишь после того, как ему на голову вылили пару ведер холодной воды, народный избранник, запинаясь, сообщил интересующую всех собравшихся вещь:
– «В-вестрел»…
Горожане переглянулись и обреченно вздохнули, мысленно посочувствовав бедняге Габоралу и самим себе. Предпринимать что-либо или обращаться за помощью к гвардейцам было совершенно бесполезно: еще не родился человек, что смог бы укротить разошедшийся после удачного похода экипаж корсарского карака. Все, что оставалось сделать в такой ситуации – от души проклясть засевших в таверне пиратов и разойтись по домам, надеясь, что рано или поздно золото у беспутных проходимцев кончится и они вернутся туда, откуда пришли – в море…