В это время Антип основательно проснулся, перевернулся, и, увидев, что женщина в ногах не валяется, встал, прошел по квартире. Электры дома не было. Он посмотрел в шкаф, шубы не было, не было ее сумки. Антип оделся и поехал в сторону дома Никифора. Он подошел к его дому, посмотрел вверх, в кухне горел свет, шторы были сдвинуты в сторону. Никифора Электра встретила в его квартире, он еще и не выходил ее встречать, они расположились на кухне. Он курил и открывал фрамугу. Холод врывался свежей волной воздуха, а шторы он редко задергивал. Электра подошла к окну, задернула занавеску, и ее словно пронзил чей-то взгляд. Но Никифор вновь открыл окно. Электра села за кухонный стол так, чтобы ее из окна дома напротив не было видно.
Брошенный Антип оглянулся, и решительно пошел в дом напротив, поднялся на этаж выше и из подъезда посмотрел на квартиру Никифора: освещенная кухня была видна, как на ладошке. Еда на плите отсутствовала. Электра встала со своего места, не обращая внимания на окно, стала готовить ужин. Кухня сияла неиспользованной чистотой, но на полу стояла коробка с пустыми бутылками, значит, тут пили, да мало готовили. Никифор курил, сидя за столом. Электра перед его глазами ходила по кухне и готовила жаркое из мяса под комментарии мужчины. Он решил добавить еду на стол, и достал банку шпрот, пока открывал, большая капля масла попала на новую, джинсовую юбку Электры. Пятно расплылось в ехидной улыбке. Вино заполнило собой пыльные бокалы. За входной дверью раздался звонок. Электра вздрогнула. Никифор не пошевелился. Звонок захлебывался от бешенства, но дверь держала натиск. Через три минуты все стихло.
Домой Электра вернулась рано утром. Антип спал.
Вечером Электра и Антип пошли в Х-клуб. Толстая гирлянда качалась от ветра, она висела над входом в бар Х — клуба. Публика сюда без денег не приходила. Люди парами и по одному проходили под гирляндой. У стойки шикарного бара сидели Электра и Антип, они медленно тянули через большую соломку коктейли. Неожиданно один высокий господин зашатался у гирлянды, и стал медленно оседать, на лбу у него выступила маленькая капелька крови.
Бармен автоматически нажал на кнопки 02, на сотовом телефоне.
Охранник, невысокий качек, нагнулся над мужчиной, пульс бился слабее и слабее.
— Скорую! Он еще жив! — крикнул охранник. Бармен механически вызвал скорую помощь. Избранная публика Х — клуба, знала упавшего господина.
— Никифор умирает, — послышался шепот.
Прибыл Илья Муромец, и скорая помощь довольно быстро. Люди в Х — клубе подумали, что в Никифора выстрелили из пистолета с глушителем. Доктор из скорой помощи, с удивлением обнаружил на лбу, под каплей крови, маленькую точку, такая бывает, на пальце, когда берут кровь на анализ.
— Всем оставаться на местах! — крикнул Илья Муромец.
Все и так стояли, как парализованные. Никифора здесь знали и боялись, это был высокий, крупный красавец, в которого женщины влюблялись при одном его появлении. Ему всегда везло, или так казалось со стороны, и вот он лежал распластанный на пороге бара. И, похоже, пульс у него исчез, судя по реплике врача. Из подъехавшей машины выпрыгнула женственная, стройная красавица, и остановилась, перед входом в бар.
— О! — все, что сказала она, обхватила рот рукой, чтобы не закричать.
Никифора положили на носилки и быстро занесли в реанимационный автомобиль, только, что прибывший по звонку из скорой помощи. Врачи надеялись его оживить. Илья Муромец прибывал в растерянности: на умирающем мужчине был всего укол иголки на лбу. Бармен сказал, что не видел, чтобы кто-то из бара бросал иголку в Никифора. И в это время в бар направилась красавица, она была в красивейших сапогах, на высоченных каблуках, в них она была ростом почти с Никифора. Женщина поравнялась с гирляндой, и точно так же, как он, стала оседать на пороге бара. Илья Муромец бросился к женщине, но было уже поздно, она мгновенно похолодела. На ее лбу проступила капля крови. Вновь вызвали скорую. Публика смотрела на происходящее. Прибывшая бригада медиков бросилась к женщине с носилками. Высокий санитар медленно повалился рядом с ней. Санитар лежал с каплей крови на лбу.
Илья Муромец спохватился и вновь закричал:
— Всем стоять на месте! — и стал медленно подходить к месту падения людей. Он поднял голову, над ним безвинно раскачивалась яркая, новогодняя гирлянда. — Отнесите к машине потерпевших, — сказал Илья Муромец и стал внимательно смотреть на гирлянду. Она, как живая качалась при входе в бар. 'Как же ее снять?' — подумал и спросил, — Кто повесил гирлянду над входом в бар?