Увлёкшиеся картёжники и зрители отпрянули, брызнули во все стороны с такой резвостью, словно на стол не тощий кадет рухнул, а влетел файрбол, который сегодня магичка Велерина показывала третьему отряду — и добряче так рванул.
— Ах ты… — плечистая деваха с косой чёлкой, которая вот-вот должна была сорвать банк и снять с парня из пятой комнаты штаны, вспыхнула в один момент.
Можно было даже не считать до трёх — потасовка разгорелась в кабаке быстрее, чем стог высохшей до ломкого звона соломы. Ларка только ухмылялся, глядя на это дело. Вот уж… замах лошадиный, удар комариный. Он несколько раз отталкивал от своего стола слишком уж далеко выброшенных наружу из кипящей кулаками и сапогами драки, но в конце концов пришлось и ему паре-тройке ослепших от ярости забияк объяснить что к чему. Без чрезмерности, впрочем — зачем калечить?
Сенька-забойщик с околицы, тот и вовсе умел бить скот голым кулаком. Правда, сам не уберёгся — по весне шёл мимо запруды, полез двух провалившихся сквозь талый лёд детишек вытаскивать. Ну, вытащил… а себя не сумел. Ведьма потом тамошнюю водяницу прокляла и развеяла — правда, через пару дней сама же новую приманила и причаровала. Нельзя реке или озеру просто так быть…
— Всем стоять! Прекратить нарушать безобразия! — в дверях как по мановению руки возник тощий сержант с повязкой дежурного, да при нём пара магиков с поблёскивающими в предвкушении глазами.
Естественно, с неизъяснимым удовольствием тут же вломили и сержанту. Да так, что потом небось седмицу его целители пользовали. Даже одному магику пухлая и быстрая как вода девка из седьмой в ухо успела съездить. Понятное дело, те обиделись — и не успел Ларка размяться вволю да забросить на потолочную балку третьего кадета, как оба чародея проворчали какие-то заклинания.
И последнее что вспоминалось, так это просто неодолимая сила, что чуть не вывернула руки, заводя их за спину — а ещё туман, так и затемнивший сознание…
Ледяная вода плеснула в лицо так резко, то на миг просто стало нечем дышать. Наверное, сопроводили ещё каким-то чаровным словом — малахит за пазухой предупреждающе задрожал. Зато настырно жужжащие в голове мухи сразу куда-то подевались, а в глазах начало что-то проясняться.
Ларка осторожно облизал распухшие губы. Вот же сволочи… намедни он никому не позволил к себе прикоснуться — уж не этим городским доходягам тягаться с крепким парнем.
— Ну, рассказывай — как напился, как драку затеял. Весь девятый отряд на тебя указал, голубчик, — сидящий на табурете незнакомый надпоручик в расстёгнутом кителе даже не сделал вид, будто его интересовал ответ кадета. Он благожелательно покивал полковому писарю, и тот прилежно начал что-то строчить.
Тощий магик на той стороне стола разглядывал мокрого и спеленатого заклинанием Ларку с брезгливым интересом. Ну, держитесь, сучары…
— Докладываю, вашество — выжрал в кабаке все запасы хмельного зелья! Ну вот подчистую всё выхлебал!
Надпоручик всё же повернулся от окна, за которым третий отряд проводил репетиции по шагистике. Покрутив ус, он неодобрительно и в сомнении хмыкнул.
— Ну, все или не все… Сколько этот кадет на самом деле выпил? — офицер с вялым интересом посмотрел на магика.
Тот пренебрежительно усмехнулся — тоже мне, задачка! — и прошептал нужные слова. По стоящему у стены Ларке сверху донизу прокатилась изнутри огненная волна — а потом исчезла. Чуть не поперхнулся магик под конец, побледнел отчего-то — вскочивший надпоручик участливо подхватил его и даже легонько похлопал по щекам.
— Идиоты! — кое-как просипел тот. И то не раньше, чем осушил склянку услужливо поданной писарчуком воды и немного пришёл в себя. — Предупреждать надо… чуть откатом наизнанку не вывернуло…
Он ещё некоторое время старательно и глубоко дышал, прежде чем добавил — как минимум седмицу этот долбаный кадет хмельного даже в рот не брал, а вчера вечером только молоко пил. Потому-то не обнаружившее вообще ничего этакого заклинание и вернулось к пославшему его да едва не контузило.
Принявшийся было опять строчить протокол писарь из штаба от неожиданности едва не подавился своей промокашкой.
— Ни капли? — забавно было бы при других условиях наблюдать, как брови надпоручика сначала в изумлении полезли на лоб, а потом сошлись на переносице в раздумьях. Но, полковому магу из дознавателей не верить никакой возможности не было, потому офицер осторожно вернулся на табурет. — Ладно, возможно… говори дальше, кадет.
— Нажравшись в стельку, в одиночку напал на девятый отряд, после чего зверски его весь избил! — Ларка отвечал с непонятным себе злым весельем, но зато предписанным уставом громким и бодрым голосом.
— Врёт, — равнодушно уронил магик, что уже расстегнул воротник и с наслаждением обмахивался неуместно чистым носовым платочком — начало осени выдалось здесь на удивление жарким.
Офицер даже всем телом повернулся на своём табурете, тот аж жалобно заскрипел.
— Ну прямо тебе агнец кроткий… а рожу-то кто раскровянил? — он недоверчиво прищурился.
— Так точно, ваш-бродие! А потом, когда повязали, долго и настойчиво бился харей о кулаки сержанта!
Побагровевший надпоручик вскочил. Мельком он глянул на сделавшего интересную эдакую физиономию магика, и несколько мгновений лишь слышно было, как за окном унтер зычно и протяжно командовал свои ать-два-а-а…
— Так… а теперь шутки в сторону, кадет — что там случилось?
Ларка поморщился и демонстративно заворочался в невидимых путах. Офицер понял — один лишь взгляд на обязательного при допросе магика, и парень вновь почувствовал, как держащее его нечто мягко ослабло и наконец исчезло.
— Да ведь, ваш-бродие — я не из этих, вихлянутых. Местов не было, потому полковник и впихнул меня в девятый отряд. А вчерась эти хотели меня подпоить да… тово… не вышло у них, вот они со злости и передрались, — Ларка говорил нарочито негромко, вынуждая присутствовавших вслушиваться со всем вниманием, и даже чуть ли не дыхание затаить.
Между прочим, шутка людей знающих — барон покойный никогда при смердах глотку не драли, зато его и слышали все…
На этот раз магик действовал осторожнее — Ларка только фыркнул, когда зудящая и щекочущаяся магия заполнила его словно вода склянку. И после кивка помощника офицер только и сел на свой табурет.
— Ни хрена не понимаю, — признался он и развёл руки в стороны.
Забывший про свои писанину штабной бумагомаратель за столом тоже осторожно пожал плечами. Зато магик, при всей своей худобе, оказался вовсе не злым, как оно с такими иной раз бывает. Он призадумался на миг, а потом этак неопределённо предложил:
— Госпожа Велерина займётся девятым отрядом в последнюю очередь — это аж на той седмице. Но можно попытаться спихнуть это дело на неё…
Замотанный надпоручик уставился на того с таким умоляющим видом, что магик понимающе усмехнулся.
— Ладно. Кадет Ларка, за мной, — и не мешкая встал со своего стула.
И в то время, когда остальные кадеты парились над "числовной наукой, сиречь арифметикой", бывший кузнец под их завидющими взглядами прошествовал вслед за магиком мимо учебного корпуса на самый край Академии. Тут, возле небольшого аккуратного домика, выглядящего слишком уж изящным на фоне добротных казарм и корпусов, провожатый равнодушно уронил:
— Стоять здесь, кадет, — а сам с самой почтительной физиономией постучался в выкрашенную в весёленький зелёный цвет дверь.
Что именно оттуда ответили, изнутри-то, Ларка при всём желании перевести не смог бы — потому что ответили какой-то магической пулялкой, от которой по спине сыпануло вроде как песком, а малахитовый амулет за пазухой возмущённо затрепыхался. Да уж, наверняка далёконько послала госпожа Велерина своего посетителя — тот скорчил постную рожу, но всё-таки вошёл. Через буквально пару минут вылетел обратно, весь багровый и потный. И уже на ходу, вытирая платком физиономию, через плечо кое-как процедил.