Алое кольцо

Конан-Дойль Артур Алое кольцо

Артур Конан-Дойль

Алое кольцо

I

-- По-моему, миссис Уоррен, у вас нет серьезных причин беспокоиться, -- сказал Шерлок Холмс, -- а мне, человеку, чье время в какой-то степени ценно, нет смысла ввязываться в эту историю. Право же, у меня достаточно других занятий. -- И он снова взялся за свой огромный альбом с газетными вырезками, намереваясь вклеить в него и вписать в указатель какие-то новые материалы.

Но миссис Уоррен, упрямая и лукавая, как всякая женщина, твердо стояла на своем.

-- В прошлом году вы распутали дело одного моего жильца, -- сказала она. -- Мистера Фэрдела Хоббса.

-- О да, пустяковое дело.

-- Но он, не переставая, говорил об этом -- про вашу доброту, сэр, про то, как вы сумели раскрыть тайну. Я вспомнила его слова теперь, когда сама брожу в потемках и окружена тайной. Я уверена, вы найдете время, если только захотите.

Холмс поддавался на лесть и, надо отдать ему справедливость, был человеком отзывчивым. Эти две силы побудили его, вздохнув, безропотно положить на место кисточку для клея и отодвинуться от стола вместе со своим креслом.

-- Ну что ж, миссис Уоррен, рассказывайте. Вам не помешает, если я закурю? Спасибо. Уотсон, -- спички! Насколько я понимаю, вы обеспокоены тем, что ваш новый жилец не выходит из своих комнат и вы никогда его не видите? Простите, миссис Уоррен, но будь я вашим постояльцем, вы частенько не видели бы меня неделями.

-- Вы правы, сэр, только тут совсем другое. Мне страшно, мистер Холмс. Я не сплю по ночам от страха. Слушать, как он ходит там взад и вперед, с раннего утра и до позднего вечера, и никогда его не видеть -- такого мне не вынести. Мой муж нервничает, как и я, но он весь день на службе, а мне куда деваться? Почему он прячется? Что он натворил? Кроме служанки, я одна с ним в доме, и мои нервы больше не выдерживают.

Холмс наклонился к женщине и положил ей на плечо свои длинные, тонкие пальцы. Он, когда хотел, проявлял чуть ли не гипнотическую способность успокаивать. Взгляд женщины утратил выражение испуга, а черты ее взбудораженного лица обрели присущую им обыденность. Она села в указанное Холмсом кресло.

-- Если я берусь распутать загадку, я должен знать мельчайшие подробности, -- сказал он. -- Соберитесь с мыслями. Самая незначительная деталь может оказаться самой существенной. Вы говорите, этот человек явился десять дней назад и заплатил вам за квартиру и стол вперед за две недели?

-- Он спросил, какие будут мои условия, сэр. Я ответила -пятьдесят шиллингов в неделю. На верхнем этаже у меня небольшая гостиная и спальня -- обособленная квартирка.

-- Дальше?

-- Он сказал: "Я буду платить вам вдвое больше -- пять фунтов в неделю, если вы согласитесь на мои условия". Я женщина небогатая, сэр, мистер Уоррен зарабатывает мало, и такие деньги для меня большое подспорье. Он тут же достал десятифунтовый кредитный билет. "Вы будете получать столько же каждые две недели в течение долгого времени, если согласитесь, -- сказал он, -- а нет -- так я с вами никаких дел больше не имею".

-- И какие же он поставил условия?

-- Так вот, сэр, он хотел иметь ключ от дома. В этом ничего удивительного нет. Жильцы нередко имеют свой ключ. А также, чтоб его предоставили самому себе, и никогда, ни при каких обстоятельствах не тревожили.

-- Но ведь и в этом нет ничего особенного.

-- Так-то оно так, сэр, да надо меру знать. А тут какая уж мера. Он у нас десять дней, и ни я, ни мистер Уоррен, ни служанка ни разу его не видели. Мы слышим, как он там ходит и ходит -- ночью, утром, днем, но из дому он выходил только в первый вечер.

-- О, значит, в первый вечер он выходил?

-- Да, сэр, и вернулся очень поздно -- мы все уже легли спать. Он предупредил, что придет поздно, и просил не запирать дверь на задвижку. Я слышала, как он поднимался по лестнице, это было уже после полуночи.

-- А как насчет еды?

-- Он особо наказал, чтоб еду ставили на стул за его дверью после того, как он позвонит. Когда поест, он звонит опять, и мы забираем поднос с того же стула. А если ему надо что-нибудь еще, он оставляет клочок бумаги, на котором написано печатными буквами.

-- Печатными буквами?

-- Да, сэр, карандашом. Только одно слово и ничего больше. Я принесла вам показать, вот: МЫЛО. А вот еще: СПИЧКА. Эту записку -- "ДЕЙЛИ ГАЗЕТТ" -- он положил в первое утро. Я оставляю ему эту газету на стуле каждое утро вместе с завтраком.

-- Вот как! -- сказал Холмс, с любопытством разглядывая клочки бумаги, протянутые ему миссис Уоррен. -- Это действительно не совсем обычно. Желание отгородиться от людей мне понятно, но зачем печатные буквы? Писать печатными буквами -- утомительное занятие. Почему он не пишет просто? Как вы это объясните, Уотсон?

-- Он хочет скрыть свой почерк?

-- Но зачем? Что ему до того, если квартирная хозяйка получит бумажку, написанную его рукой? Впрочем, может, вы и правы... Ну, а почему такие лаконичные записки?

-- Понятия не имею.

-- Это открывает перед нами интересные возможности для умозаключений. Написано плохо отточенным, фиолетового света карандашом весьма обычного образца. Обратите внимание, у записки оборвали уголок после того, как она была напечатана, недостает кусочка буквы "м" в слове "мыло". Наводит на размышления, Уотсон, а?

-- Он чего-то опасается?

-- Безусловно. На бумажке, по-видимому, остался след, отпечаток пальца или что-нибудь еще, по чему его могли бы опознать. Так вы говорите, миссисУоррен, что человек этот среднего роста, брюнет и носит бороду. А сколько ему лет?

-- Молодой, сэр, не больше тридцати.

-- На что вы еще обратили внимание?

-- Он правильно говорил по-английски, сэр, и все-таки, судя по произношению, я подумала, что он иностранец.

-- И он был хорошо одет?

-- Очень хорошо, сэр, настоящий джентльмен. Черный костюм -- ничего такого, что бросалось бы в глаза.

-- Он не назвался?

-- Нет, сэр.

-- Не получал писем, и никто не навещал его?

-- Нет.

-- Но вы или служанка, разумеется, входите по утрам в его комнату?

-- Нет, сэр, он сам себя обслуживает.

-- Неужели! Поистине удивительно. Ну, а какой у него был багаж?

-- Один большой коричневый чемодан -- и только.

-- М-да, не сказал бы, что у нас много данных. Так вы говорите, что из комнаты ничего не выносили, совсем ничего?

Миссис Уоррен извлекла из сумочки конверт и вытряхнула из него на стол две использованные спички и окурок сигареты,