Привлекла внимание и непонятная книга в кожаной обложке охрового цвета. Раскрыв её, Регулус понял, что определился с чтением на всю дорогу: это был дневник. Волнение было такое, что глаза лихорадочно выхватывали куски текста на страницах: «услышал в гостиной от…», «провел ритуал…», ” за обедом почувствовал…».
Юношу привлекло последнее и он, увлеченно начал вчитываться в выбранный отрывок:
‘… Сегодня за обедом я почувствовал странный привкус в еде. Подавали: картофельное пюре, запеченную тыкву и овощи, мясное ассорти, опять же тыквенный сок. Амулет-определитель никак не реагировал. Выпил после обеда зелье Моотса, доставленное домовиком. Сомневаюсь, что у школьных шутников хватило бы умения и денег на то, чтобы сварить неопределяющиеся стандартным амулетом зелье. Это надо быть как минимум Мастером, со своей лабораторией и набором редчайших ингредиентов…’
Чем дальше Гарри (именно Гарри, а не Регулус!) читал, тем больше поражался. Это все больше походило на сводку боевых действий, а не на описание дневных событий.
Он невольно представил, как вел бы такой же свой дневник. Выглядело бы это примерно так: «Сегодня бездельничали с Роном, схлопотал отработку у Филча» или: «Гермиона совсем достала со своей домашкой, пошли летать с близнецами» и в довершение всего: ‘на кой я вообще занимаюсь этой ерундой’, неделе примерно на второй, максимум на третьей.
Эти мысли также зацепили край его сознания своею необычностью. Раньше он никогда так не думал об Уизли. Не обращал внимания на то, как проходит его время во время учёбы.
Он представил, как бы выглядели его записи в аналогичном дневнике за все четыре курса, если бы он их вел так же основательно. Если откинуть квиддич, — печально оценил Гарри, — останутся приключения, причем время на них тоже терялось достаточно. Философский камень, наследник Слизерина, защита от Бродяги, и в довершение всего события на Турнире.
Трудно назвать спокойной жизнью, не правда ли? Такое впечатление, что это все похоже на хорошо спланированный спектакль. Ему стало не по себе от этой мысли.
Чтобы отвлечься, он открыл записи на первой странице и углубился в чтение.
Всю дорогу до Лондона он читал. Многое было непонятно. Например ритуалы, выпиваемые зелья после сомнительного вкуса еды, замечания о том, что и о чем говорит, кто и как ответил, и каким тоном, отдельно записывались школьные сплетни, происшествия и, что удивительно, вызовы к директору ‘на разговор’.
Последнее выделялось другими чернилами и давалась характеристика поведения после этого посещения. Отмечались все мелочи у «жертв» — именно так обозначались посетители покоев за каменной горгульей.
Отдельно в субботу и воскресенье давалась выжимка всех крупных изданий Британии в том числе и маггловских, а так же пары крупнейших европейских и американских газет. Предшественник Регулуса-Гарри проводил скрупулезнейшую работу. Вопрос только: зачем?..
Ubi sit lumen quaerere…
Юноша не дошёл ещё и до завершения описания первого курса, как поезд просигналил о скором прибытии.
Скоро он будет дома.
Последнее ему было ново: дом, родители, быть может, друзья и совместные увлечения?
Гарри понял, чего был так долго лишен, и у него непроизвольно начали литься слезы. Все же та жизнь была весьма странной, понял молодой маг.
Он даже начал записывать возникшие у него вопросы на чистом пергаменте. Отдельно — то, что было непонятно по ходу прочтения дневника, и на другом листке — то, что ставило в его прошлой жизни в тупик сейчас.
Ему нужно больше времени, дабы разобраться со всеми проблемами, понять себя и прийти с самим собою в гармонию. И начнёт он с главного: ответов на эти вопросы. Благо у него солидный запас времени, пока в этом мире не появится Другой Гарри Поттер. Быть может, это его шанс увидеть все скрываемые от него повороты истории?
- Прибытие на станцию Кингс Кросс через 10 минут!- раздался усиленный магией голос машиниста по вагону.
… Объявление отвлекло Регулуса от воспоминаний о доме. Хогвартс уже близко… Мама. Отец. Так необычно почувствовать заботу, переживание, участие. Родители… это было необычайно! Чем бы он не занимался, даже совершая ошибки, он чувствовал к ним доверие. Это было ново: почувствовать себя нужным, счастливым…
Поезд прибыл, выждав немного, пока не схлынет основное столпотворение, юный Блэк вышел на перрон. Тотчас же возле него возникло непонятное ушастое существо, отобравшее у него сундук, и пропищавшее: «Позвольте Кикимеру помочь вам, мастер Регулус», протянув ему свою лапку. Не успел тот опомниться, как мгновение, достаточное на то, чтобы моргнуть, спустя, он оказался в просторном холле.
— Добро пожаловать на Гриммо, мастер Регулус, Кикимер доложит хозяйке о вашем возвращении. Проследуйте, пожалуйста, за мной в ваши апартаменты. Домовик направился вверх по лестнице. Регулус пошёл за ним.
Второй этаж.
Обычная комната с гардеробом и ванной, маленький кабинет, совмещенный со спальней.
Стены задрапированы сукном цвета морской волны с неявным серебристо-серым рисунком.
Строгая обстановка. Везде непривычный, но очень уютный порядок.
Рядом со столом обнаружилась ниша, в которую был помещён его сундук, выше неё в другой нише, упрятан от посторонних взглядов стеллаж с книгами. Не успел он почувствовать и осмотреть свои владения, как снова появился домовик.
— Госпожа ожидает вас, мастер, в малой гостиной. Прошу за мной.
Memoriae ac tenebras.
Комментарий к 3. Non est vita talis est obvious. 1. Не все то, чем кажется.
2. Свет больше знает, тьма — многое таит.
3. Тень на свету.
4. Воспоминания (память во) тьмы(е).
====== 4. Est via recta brevem. ======
Цветут светло-лиловым цветом бескрайние вересковые пустоши Шотландии, где изредка, золотыми и алыми искрами горят листья на деревьях, среди черно-мрачной хвойной зелени.
Безграничные небеса спрятаны за свинцовыми тучами.
В тени векового Запретного Леса, возле Чёрного озёра стоит волшебный Замок, что завершает эту картину своими мрачными каменными стенами, покрытыми темными дождевыми разводами, увитый красно-бурыми побегами плюща и хмеля, создающих в сумерках и неверных тенях, эффект седины и патины.
Первая неделя сентября давила своей угрюмой атмосферой.
Регулусу как никогда хотелось домой. Но их поток выгнали на занятия в теплицах, у довольно молодой Помоны Стебель (по сравнению с его прежними воспоминаниями), совместно с Гриффиндором, будь не ладна эта традиция!
Профессор, конечно, рассказывает очень интересно, но мысли большинства молодых магов ещё заняты воспоминаниями о лете. Преподаватель это прекрасно понимает, но… не за горами СОВы. И только это её останавливает, от того, чтобы не дать слабину.
Снова тучи нагнал ветер и они, несчастные, пролились затяжным дождём.
Первая неделя вне дома такая же тяжёлая, как и первая неделя в нем. Регулус тайком улыбнулся своим мыслям: мало ли кто заметит, и что потом подумает? За лето он практически стал настоящим слизеринцем.
… Не зная, с чего начинать юноша стоял в гостиной перед довольно интересно одетой женщиной, на вид которой, не дашь и тридцати.
Ухоженные тёмные волосы, собранные в прихотливую, но аккуратную прическу. Внимательные глаза, выразительное и спокойное лицо. Все это было обрамлено домашним платьем тёмного тона, удобным, но не вычурным, поверх которого накинута такая же мантия.
Женщину освещали украшения, составляющие, по-видимому, гарнитур: небольшой кулон с голубоватым алмазом (или светлым сапфиром), алмазные, такого же цвета серьги, подсвеченные несколькими мелкими сапфирами и кольцо, с таким же камнем как на кулоне. Все было собрано и оформлено в прихотливую, но неброскую оправу.
… Мама! — Регулуса захватила волна чувств. Волнение переполняло, грело сердце, давило слезами, не оставляя на его лице даже тени эмоций.