— Всё сразу сошлось! — говорила Екатерина Миксовна и не позволяла Королеве сесть в такси. — Я же помню, как ты мне помогла. И не делай такие удивленные глаза. Да! Я помню. И всю жизнь помнила.
Эта новость заслонила всё, заставила Королеву вздрогнуть. Она искала слова, которые безболезненно вернули бы Катю на землю, и не находила. Горячие прикосновения её рук, от которых можно было, наверное, получить ожог, становились невыносимыми. Пожалела, что затянула с переездом. Ну не драться же с бывшей подругой. Почему она так старается, выбрала именно минуту отъезда, почему не пришла раньше, и зачем ей это надо?
Неужели она раскрыла тайну озера Нети?
Екатерина не умолкала. Знала, что не отпустит ситуацию, пока не почувствует себя победителем. Она топталась позади Королевы у открытой дверцы автомобиля — шаг вперед, шаг назад, — пританцовывала, пока в голове не созрел план. Дождавшись, когда Королева устроится на сиденье, Катерина с каким-то задушенным писком рухнула рядом.
— О боже, как я устала. С ног валюсь. Пожалуйста, подбросьте меня до дома. Вам все равно по пути. — Катерина назвала водителю адрес.
Пока водитель менял адрес в навигаторе, Алсу тоже устроилась рядом с матерью. Честно говоря, не могла понять, что происходит и оттого терялась в догадках. Обеспокоенный Янотаки вертел головой, ожидая высочайшего дозволения выкинуть тетку из такси. Но Королева молчала, давая понять, что все под контролем.
Машина тронулась, шофёр, мельком взглянув на женщину, отметил её грязные волосы, матово-черные тени под глазами, взгляд из-под разметанных бровей. Странная, как не в себе, про таких обычно говорят — «сумасшедшая».
Чуть покружили по поселку, остановились у старого забора, затянутого зеленым мхом.
Екатерина вышла из машины, из мешка на резинке, в котором обычно дети носят сменку, достала ключ, открыла навесной амбарный замок на калитке. Специально купила самый большой. Вера предлагала поменьше, с наборным кодом, его тоже купила, но навесила амбарный. Калитка зазвенела темно-синими колокольчиками, развешанными на белой шнуровке. Колокольчики покачивались, встречались, отталкивались. И собирались этим заниматься, пока не почувствуют, что их услышали.
— Это ваш дом, — Катя показала на сооружение, похожее на кубик рубика.
Пара загорелых окон, тусклые вены бревен, пузырящиеся по периметру, рвущиеся наружу разноцветные кожаные квадраты. Невысокий дом казался живым. Кто знает, что ему пришло на ум, когда он увидел новых хозяев, но на кромке крыши появилась морщина, а нижняя бревенчатая сполка приоткрылась широкой улыбкой. Над домом пробежал ветерок, точно выдал вздох необузданной радости.
Между домом и забором рос одинокий куст. С первого взгляда ничем не примечательный, по-осеннему усохший и посеревший. Но когда он немного дрогнул, сердце Алсу сжалось. Она узнала растение крипукан. Такого просто не может быть! Неожиданно одна ветка трипукана вздрогнула и стала увеличиваться, словно наполнялась грядой сгустков из черных шаров. События развивались быстро и предсказуемо: первым созревшим плодом лопнул самой большой шар. Жесткая кожистая поверхность, покрытая длинными шипами, лопнула на две половинки, в прорези появились глаза с внимательным взглядом.
— Вы, когда его поливали последний раз? — испугалась Королева, показывая на куст.
— Зачем? — удивилась Катя. — Даже мысли не было.
— Это же трипукан! — Королева заметалась по двору в поисках воды.
И как бы Королева ни старалась, она все равно не успевала. Уже на всех ветках трипукана появились шары с глазами. А первый созревший плод уже выбросил из себя пушистое существо миндального, бледно-зеленого оттенка. Существо разрасталось быстрее всякого воображения. Одновременно с ростом, оно грустно пело песенку одинокого кузнечика, — слабенькое минорное тремоло, заволакивающее безысходностью сна. От таких звуков сердце расправлялось счастьем, тревожные мысли улетучивались, как ненужное сотрясание воздуха. Мохнатое существо увеличивалось над угрюмой чернотой созревающих плодов, переполненных мерцанием сотни внимательных взглядов. Канонадой шлепали растворяющиеся створки созревающих плодов.
Существо уже поднялось до неба и теперь его голова казалась сгустком черного облака. Смешавшись с воздухом, небом, громадина воинственно расправила плечи, поднатужилось и лопнула: вниз посыпались тысячи пик, словно обтряхивали засохшую сосну. Другие существа хватали пики и становились ровными рядами. Скоро в глубине рядов раздался ровный, слитный звук, словно били в барабаны.