Ашши кивнула. Ребята на нее глядели настороженно. А надо бы — с ненавистью. Что-то долго до них доходит.
— Обожаю иметь дело с Маас-Арди, — решил помочь им эн Телачи. — Готовы мать родную продать, лишь бы получить свое. Ани Ашши, я готов выполнить наш договор. Ах, да.
Он шевельнул пальцами, и Лиза опустилась на пол.
— Так лучше?
— Да, — Ашши насмешливо поглядела на меня, провела пальцем по левой серьге. — Дорогуша, ты и вправду думал, что твои побрякушки смогут меня контролировать?
Я так и вправду думал, только спорить не хотел, а доказательства приводить собирался, если подопрет. И тогда одна хорошенькая головка отделится от не менее красивого тела. Два крохотных символа эме-галь это практически гарантировали.
Белова чуть опустила веки, словно глаза устали смотреть в одну точку, я слегка шевельнул головой. Нет, не сможет. Будь тут тот зу, что наверху людей, как баранов, режет, может и получилось бы. А здесь нет шансов у нее.
Толстячок и это заметил.
— И вы, милая девушка с пистолетами, отличный экземпляр. Я не про пистолеты. Удивительно, обычный зу, даже не зу, а так, насмешка над настоящими ас-ариду, и подобрал себе команду. Пять видящих и одна чувствующая, откуда только взялась. Ашши, про нее ты мне ни слова не говорила. Решила скрыть от меня что-то?
Ашши словно нехотя покачала головой.
— Не забывайся, дорогуша, — заявила она толстячку, — ты разговариваешь с Маас-Арди. Привык тут с эре забавляться, так отвыкай. Тем более что ты знаешь, сколько стоит даже слабенький псион, не забудь, когда расчет будешь производить. Я свою часть договора выполнила, дело за тобой.
— Конечно, — эн Телачи церемонно поклонился, — прости, эта реальность совсем выбила из меня из колеи. Сто пятьдесят лет кого угодно заставят приобрести новые привычки. Так что я — не виноват. А вы, друзья мои, не хотите узнать, что вас ожидает?
Кирилл было дернулся сказать, что он об этом думает, но как подкошенный рухнул на пол.
— Учить и учить, — деланно вздохнул повелитель из Лагаша. — Вот только поздно уже. Марк?
— Обожаю, когда главный злодей раскладывает все по полочкам, — признался я, — пока он треплется, появляется подмога и его убивают. Мое любимое место во всех фильмах.
— Мое — тоже, — признался в ответ эн Телачи. — Я бы с удовольствием об этом поговорил, но вам всем пора умереть. Небольшой ритуал, которому меня научил мой друг, чей браслет ты носишь, даст мне настоящие кристаллы, не эту мелочь, — он кивнул на сережки Ашши, — а крупные такие, вот из тебя хороший получится, и не один. И тогда мы с дочкой моего лучшего друга сможем связать два мира, и перейти из этой жалкой реальности в другую, и связать их вместе, чтобы ни один посторонний из мира-ноль сюда больше не заглядывал. Потому что там сейчас такое творится, зу Уриш, что каждый ас-ариду на счету. Ты не в счет, прости. Вот и пусть себе там сражаются, а я уже навоевался.
Глава 28
Вяэь красных нитей в проходе ярко вспыхнула, и по эту сторону появился высокий блондин, тот самый, что складировал сердца в бочке наверху. Подойдя к эн Телачи, он на мгновение замешкался, обменявшись быстрыми взглядами с Ашши, потом опустился на одно колено и протянул боссу черный кинжал. От того просто фонило какой-то гадостью.
— Отлично сработано, Киас, — повелитель обрадовался, словно ребенок, — клинок заряжен, и еще осталось место для обмена энергией. Ашши, может, ты хочешь начать?
— Нет, дорогуша, — ани Маас-Арди поежилась, — я такую пакость в руки брать не собираюсь.
— Ну нет, так нет, — эн Телачи это не расстроило. — Марк, знаешь сказку по Гензель и Гретель? Про брата и сестру, которые обманули злую ведьму, и посадили ее в печь вместо себя?
Я кивнул.
— Мне иногда кажется, что именно эти сказки воспитали из немцев нацистов, — философски заметил повелитель. — Они настолько жестоки, что человеческая жизнь теряет любую ценность. Аушвиц, да. К чему это я. Думай о себе не как о жертве, а как о герое. Ты избавишь мир от злой ведьмы, ну и от меня. Так что иди, садись в печь, точнее говоря, на плиту, будет неприятно, но не больно. Я даже не стану тебе препятствовать, если ты отключишь нервные центры. Все, что мне нужно, это двадцать один красный шарик. Десять дадут твои милые ребятишки, они очаровательны, особенно вот эта девочка, но слабы. Две — от полукровки Маас-Арди, как мы и договаривались с его дочерью. Настоящей. Ты, зу Уриш, Усмиряющий, как раз сгодишься на три. Ну и вот эта хорошенькая блондинка даст еще два, она хоть и слабенький псион, но перспективный. Была..
— Семнадцать, — посчитал я, наблюдая, как эн Телачи кладет рядом с плитой какой-то лист бумаги и кубик с гранями сантиметра в три. Знакомая вещица, проклятые кости, так кажется, их Россошьев называл. — Некомплект.