Я чуть в конце машинально «аминь» не добавила…
Вся эта белиберда из нескольких предложений подкреплялась странной картинкой. Человекоподобное существо, скрытое манией, но держащее в своих руках предмет, по форме похожий на два шара.
Это-то существо резко засветилось золотым светом, когда я проговорила последнее слово, два шара в руках засияли белым светом и слились, образуя бесконечность. Свет стал настолько яркий, что я была вынуждена закрыть глаза. А потом мое тело пронзила адская боль и я закричала, а следом взмыла в воздух.
Из-под кожи начал бить золотой свет.
Каким-то неведомым образом я смогла даже с закрытыми глазами увидеть, как ко мне тянуться девять нитей. Одна из них, самая тонкая, была длиннее всех. Остальные, наоборот, были толстыми и сравнительно короткими.
Конец свой они находили у хранителей, которые и были их источниками.
Я воспарила, вслед за мной воспарили и хранители, наконец я смогла их рассмотреть.
Арина, хранительница артефакта, была соткана словно из стихий, у неё больше не было человеческой оболочки, только стихии, гармонично переплетающиеся между собой.
В этот конкретный момент я неведомым для себя образом поняла, что девушка сама по себе являлась артефактом, а кольцо, о котором говорил Хаос, лишь было жалкой частью истинной печати, маленькая кроха, то, что нужно, чтобы избранный окончательно стал хранителем. Такая же ситуация была и с другими артефактами. Связь между печатью и хранителем действительно была колоссальна. И она стало такой не сразу, лишь мы, последнее поколении хранителей, были удостоены такой чести. Ну, или проклятия. Почему? Да потому что из-за такого вот изменения сила, что изначально хранилась в артефакте, напитала нас (финальным аккордом должно было стать полное слияние, но оно не могло произойти, причина, думаю, понятна) и просачивалась во внешний мир сквозь наши неумелые и необученные пальцы (раньше доставалось Земле, теперь вот настал черед Асмиарта).
Нить, что тянулась от Арины, была буквально радужной. Полагаю, это из-за того, что ее хранительница таила в себе силу всех четырех стихий, ну или была фанаткой пони.
Другая нить тянулась от Димы, хранителя артефакта Всесильности. Она была белоснежная, как снег, сам же парень был такой же яркий, белоснежный, как сгусток света, в руках у него находилась такая же частичка его артефакта – шар с цепочкой. Изначально это подвеска, но сейчас шар увеличился и внутри него клокотала магия, такая же магия бурлила и в самом парне, он был её сосудом, хранителем всесильности.
Подвески этой изначально у него не было, она появилась у него так же, как у меня моя книга. Почему? Да потому что до этого артефакт находился в руках Василисии, его ей всучил Хрон, чтобы та могла, использовав крохи из него, разрушить завесу. Как она смогла это сделать, если артефакт слушался только своего хозяина? Все очень просто. Дима ‐ новый хозяин, старый погиб, этой-то лазейкой и воспользовались Боги. Но теперь артефакта полностью принадлежал Диме, связь окончательно окрепла.
Следующий, чья нить тянулась ко мне, был Лука. Серая, словно ртуть, она протягивалась от парня, который не утратил своего материального обличия, наоборот, на его теле проявились какие-то словно надписи, они покрывали его, как татуировки Маэрики, глаза пылали серебром, волосы тоже стали цвета стали (очень трендовый оттенок, надо сказать), а пространство вокруг хранителя словно гудело. Немыслимая сила доходила волнами и пробирала меня насквозь, я чувствовала, насколько сильна была его воля, она могла сломить даже волю Богов.
Частица артефакта у парня тоже имелась – обруч, что находился на его голове, с серым камнем по центру. Однако это была лишь кроха, настоящим артефактом была его мысль, от которой погибали люди даже на земле: родители Луки, его девушка, друг и тот, кто его травил – все они по «своей» воле совершили самоубийства.
Да, да, я и это в этот момент смогла узнать, так же, как Лука и все другие хранители узнали обо мне все. Единение, что происходило между нами сейчас, было немыслимым, оно не поддавалось никакой логике, но, тем не менее, оно имело место быть, и никто из нас не мог его не испытать.
Боль и страх Луки, хранителя артефакта Мысли, пропитала нас всех, впрочем, всем нам было не привыкать к этому. Каждый из хранителей имел свою огромную боль и свой всепоглощающий страх.
Маэрика, например, нить которой имела ярко лазурный цвет, имела отчасти похожую историю.
Девушка всю свою жизнь была изгоем, она не соврала. Однако, помимо этого, хранительница артефакта Души всю свою жизнь испытывала просто вереницу эмоций других людей и переживала их вместе с ними. И что самое интересное, большинство из них были отрицательными, так как именно они являлись самыми яркими, самым долгими. Имелись и положительные эмоции, но их было так мало... Счастье сиюминутно и так тихо. А вот боль... боль ярка и всепоглощающа. Она толкает на ужасные поступки. Убийства, самоубийства – с ними жила Маэрика.