– Что с тобой случится? – мой голос подвёл меня и под конец сорвался.
«Я... отправлюсь туда, где мне и место.»
– То есть для тебя это тоже конец? – прошептала я, сдерживая изо всех сил слезы. Вот что меня действительно смогло растрогать. За то время, что я провела с Хаосом, я к нему привязалась, возможно, все дело было в том, что он обитал во мне самой, а, может, и в чем-то другом, но мне искренне было жаль... друга. – И ради чего тогда это все?
«Ради чего?» – удивлённо повторил вопрос Хаос и неожиданно уверенно ответил: "Ради тебя, ради Дэрии, ради того принца, ради хранителей..."
Рядом с белым шаром появился золотой, он вынырнул из моей груди вместе с целой прорвой магии. Тело окатило волной боли, я вскрикнула, но тут же словно появился еще один потом магии извне, который поддержал мою физическую оболочку.
«Не стоит расстраиваться, Лисá, не все так плохо, как тебе может показаться. Лучше радуйся, твои положительные эмоции намного прекраснее, спасибо, что поделилась ими со мной.»
Вопреки просьбе Хаоса я расплакалась, слеза потекла по щеке, а золотой шар столкнулся с белым порождением двух Богов, сгустки магии закружили в танце и в итоге слились воедино.
Богиня выдохнула, отпустила наши руки, пошатнулась, схватилась за голову и закричала.
Бог Жизни в два шага оказался рядом со своей сестрой, вовремя, надо сказать, потому что Нори как раз собиралась упасть.
Вита не долго держал свою сестру на руках, та начала подниматься ввысь, её притягивал сгусток магии, который мы породили.
Через пару десятков секунд Богиня была уже высоко, рядом с ней пылал шар, он увеличивался и увеличивался в размерах, вытягивая магию из меня и бога Жизни, а еще из всех хранителей, ректора и моих друзей (последние страдали из-за того, что были со мной связаны: друзья – из-за боевой тройки, ректор – потому что был моей половиной).
Самое интересное, что тянуло это нечто из меня не только магию первосоздателя вместе с магией других, но и мою силу, силу целителя.
Когда сгусток достаточно напитался, то засосал в себя Богиню Бессмертия.
Было не понятно, что испытала в последнюю секунду своей жизни Богиня.
– Умиротворение, – прошептала Маэрика, словно бы прочитав мои мысли. – И надежду.
– До скорой встречи, – проговорил неожиданно Лука. Я уж подумала, что парень собрался смыться, тактично перед этим с нами попрощавшись. – Это то, о чем думает она, – пояснил парень и уткнулся своим пылающим серебром взглядом в землю.
За секунду до того, как шар рассыпался на множество искр, я почувствовала, как из груди словно что-то вышибло, следом в районе яремной ямки зачесалось, а потом я поняла, что осталось одна.
Хаос ушёл, даже не сказав ничего на прощание.
Вместе с тем, как на землю падало множество искр (и конца и края им не было!), из моих глаз текли слезы и падали на землю.
Туман рассеивался, а среди него обнаруживались ничего не понимающие люди, очень много людей. Они озирались по сторонам, словно пытались кого-то найти.
Сквозь пелену слез я смогла увидеть хорошо мне знакомого паренька (то видение последних минут жизни, которое я когда-то собрала в кристалл, я не забуду никогда), он также обводил округу ничего непонимающим взглядом.
Следом полыхнуло фиолетовым, из портала вышел ректор и тут же обнял меня, прижал к себе и явно осуждающе посмотрел на Виту.
– Мог бы заранее рассказать, что задумал, – проговорил ректор и добавил, рыкнув на манер Зари, – др-р-руг.
– Да ладно тебе, с твоей ненаглядной все в порядке! И, кстати, ты был занят, я не хотел отрывать тебя от столь важного занятия – опекания студентов академии на фронте…
Ректор явно хотел прервать выступления этого прохиндея, но его опередили.
Не давая Вите толком передохнуть и... выйти, явился вместе со своим призрачным хором Слейн и сразу рявкнул:
– Бр-р-рат!
Брат вздрогнул, поморщился, из рук у него исчезли два сосуда с душами, один с душой Нори, другой с душой ивритки.
Думается мне, что Бог их оправил магией куда-то от греха подальше.
– Ну и не обязательно так орать, Мортис, – проворчал Вита и ухо демонстративно потёр.
– Я тебя убью! – яростно заявил Слейн.
– Ты не сможешь, – заметил Вита спокойно и руками развёл, словно извинялся таким образом.
– А я попр-р-рошу вон ту хр-р-ранительницу, – не очень-то культурно ткнул в Агнию пальцем Бог Смерти.
Агния нахмурилась, а потом выдала:
– Так, где тот золотой хмырь? Я свою часть уговора выполнила (и это при том, что даже не давала своего согласия!), пусть возвращает меня обратно!
Золотой Хмырь – это Хрон, я так полагаю, – где-то был, но явно не здесь. Как и любой кукловод, он скрывался в тени до последнего.