— То есть вы херню натворили, а я решать?
— Ты же командир!
Махнув рукой со вздохом, я обошел Ушана и пошел вниз по лестнице, лавируя между людей. Чуть-чуть одетые девушки выглядели профессионально, а вот труженики среднего корпоративного звена искренне наслаждались столь внезапным корпоративом на закрытой базе отдыха для высшего руководства.
Спустился вниз, подошел к одному из столов, подтянул к себе большое блюдо с рулькой. Мясо мягкое и нежное, прямо во рту тает. Осматривался вокруг и думал, что Робби Вильямс — кто бы он ни был, правильно ехать сюда отказался. Доел рульку, закусил жирными охотничьими колбасками, вытер руки и собрался было начать прекращать весь этот вертеп.
Набрал в грудь воздуха, взял паузу, подумал еще немного. Потом подумал еще немного, подошел к стойке — лысого не видно, за него барменом молодой парень, попросил его налить стакан водки и стакан сока. Бармен покачал головой и перегнувшись ко мне через стойку прокричал что стакан — это не фельдиперсово, после чего неожиданно скрылся из вида.
Пока он наклонялся ко мне туда-сюда, увидел на висках подсвеченные голубые индикаторы. Робот-андроид, надо же, спешите видеть — но выглядит как живой, не увидел бы голубое свечение, не догадался бы. Бармен-андроид уже вернулся, поставив передо мной дощечку с четырьмя быстро запотевающими стопками.
— Это водка, это клюковка, это хреновуха, это на кедровых орешках!
Все четыре я уронил в рот одну за другой. Первый раз в жизни пил водку и совершенно неожиданно она пошла как вода — наверное, потому что водка из холодильника, а стопки из морозилки, с изморозью. Когда допил последнюю, бармен активно похлопал.
— Нормально пошло⁈
— Нормально.
— Ну вот, я же говорил! — протянул мне ладонь бармен, предлагая дать пять.
Хлопнув ему по ладони, я сделал круговое движение рукой.
— Повтори!
Порись оно все колом, пусть со всем этим кто-нибудь другой сегодня разбирается.
Глава 18
Не знаю, может мне бармен что-то в алкоголь подмешал, но как-то после двенадцатой, или может шестнадцатой стопки я начал воспринимать вращающийся вокруг мир картинками стоп-кадров. Не, на ногах стоял, даже танцевал — медленный танец с Сэнди, Алисой и вроде бы с Василисой, в этом не уверен. Потом я то ли заснул, то ли вывалился из реальности, потому что в себя более-менее пришел за рулем Лэнд Ровера. Над головой расцветают огненные цветы фейерверка, рядом орет или Ярик, или Слай, непонятно — во время крика шипящих интонаций не разобрать, а глаз его я не вижу.
— Давай, давай, давай! Я не вижу ваших рук! — стоя на пороге открытой двери, кричал он кому-то в стороне. — Давай, Макс, мы их сделаем! — упал он на сиденье, захлопывая дверь и глянув желтыми глазами.
Так, Слай, это понятно. Я за рулем, перед нами Сэнди в купальнике. Звездно-полосатый, но не бикини как на реке, а слитный — надетый для вечеринки у бассейна, мы туда из ресторана выдвигались. Я, кстати, похоже в бассейне уже купался, причем в одежде — судя по всему мокрым недавно насквозь был.
Сэнди, заметив что я на нее смотрю, послала воздушный поцелуй. Она с флагом в руке, сделанным из чьего-то серебряного купальника, сейчас это стало понятно, когда она им помахала. Еще понятно, что Сэнди сейчас в роли грид-герл собирается дать старт гонке. Неподалеку от нас второй Лэнд Ровер, там за рулем Барби, рядом с ним Элли из Канзаса. Темноту разрезают лучи прожекторов — над нами несколько дронов, высвечивающих наши красные машины и явно делающих сейчас красивую картинку.
— Три!.. Два!.. Один! — скандировала толпа откуда-то снизу сквозь взрывы фейерверков.
Сэнди взмахнула серебристым флажком-купальником, и я нажал на газ. Машину тут же повело словно на льду, так что сразу пришлось подруливать, выпрямляясь. Ну так да, понятно что на черепице колеса поведет с такого резкого старта. Непонятно только, почему я сейчас на крыше и куда собственно, а главное для чего я разгоняю ревущую мотором машину.
— Давай! — с восторгом орал сидящий рядом серпент.
Вспомнил что мы здесь делаем я уже в полете. Оказывается, поспорил с Барби кто с крыши дальше в бассейн улетит на машине, когда прыжки обычным порядком победителя не выявили, раз за разом у нас ничья была. А вот как машины на крыше оказались — вообще неясно, просто провал в зоне памяти об организационных мероприятий. Да и неважно оно сейчас — подсвеченная голубым неоном поверхность бассейна уже приближалась.
Глава 19
— Максим Сергеевич! Максим Сергеевич, просыпайтесь, у вас через час важная встреча! Максим Сергеевич!
Выбивая из сна, перемежаемый короткими пронзительными сигналами голос Геннадия долбил прямо в голову, где и так как будто бригада сумасшедших гномов-рудокопов кирками стучит. Сморщившись и приоткрыв один глаз, я сощурился от солнечного света — опять забыл шторы закрыть. Солнце уже высоко над горой, дело к восьми утра, если не к девяти.
— Максим Сергеевич, наконец-то! Максим Сергеевич, у вас через…
— Гена, хватит.
— Максим Сергеевич…
— Гена, замолчи.
— Максим Сергее…
— Геннадий, заткнись!
Помогло, только от громкого возгласа заломило тупой болью под бровями. Я выдохнул и помотал головой, выбираясь из объятий… Каких-таких объятий? — не сразу пришло осознание.
Сквозь перестук гномов-долбодятлов, занявших мою черепную коробку, постепенно воспринимал, что полулежу на диване. Штаны на мне, а вот футболки нет. С одной стороны, уткнувшись мне в плечо, сопит Сэнди — переодевшаяся в синее платье, с другой стороны Василиса, на ней красное платье. Тоже спит.
Проблеск памяти короткой вспышкой между тем сообщил, что лежащие рядом девушки соревновались кто поставит мне более красивый засос. Судьей выступала Алиса, вот она спит на другой стороне дивана, свернувшись клубочком, а за болельщиков были Барби, Элли из Канзаса, вон они на кровати. Остальные несколько спящих тел — на полу и в кресле, мне незнакомы.
Да, как-то я погорячился. Почему-то после марафона, когда нас раскапывали, мне казалось что легкая степень опьянения — это максимум, который я могу достичь принимая внутрь алкоголь. Не, ну его нафиг, это был мой второй и последний опыт, больше я к таким пробуждениям не готов.
Когда аккуратно поднялся, Сэнди с Васей мягко легли друг на друга домиком, не проснувшись. Поправив высоко задравшееся красное платье Василисы, я пошел в ванную и тут же едва не укатился, наступив сразу на две пустые бутылки. Едва на ногах удержался, активно взмахнув руками, отчего под бровями долбанула тяжестью тупая боль.
Переведя дух и обходя лежащие на полу тела добрел до душа. Сунул голову под холодную воду, параллельно пытаясь понять, что вообще было вчера, но как-то мутно вся в памяти. И не очень уверен, нужно ли мне это вспоминать.
Минуты две простоял под контрастным душем, выставив экстремальный режим перепадов температуры воды. Стало немного получше — совсем немного, но хотя бы в себя пришел. Память, правда, так и не вернулась, но вроде дом стоит, никто не ранен, уже хорошо. Вышел из душа намного более бодрее, чем выходил, хотя головная боль не ушла.
Открыв гардероб немного подумал и оделся — впервые после нападения в улье, в космический костюм ковенанта. Надел браслет омнифона, сразу синхронизировавшийся с формой, где в специальных местах появилась короткая колодка наград, отметины о ранениях, количестве операций в сумраке и отличительные знаки моей группы Эхо.
Во рту как стая собак нагадила, в голове бригада рудокопов, под бровями тяжесть словно давление всей атмосферы научился чувствовать, но вот внешне выгляжу как нормальный, бодренько даже.
— Геннадий, докладывай по существу, — попросил я, оглядывая себя в зеркало.
— Максим Сергеевич, через пятьдесят три минуты на территории приземлится борт, в котором сюда для разговора с вами следует очень важная персона!
— Какая?
— Важная. Не могу имя называть.
— Хорошо. Мы там чуть-чуть погуляли, вроде бы. Есть место, где можно встретиться с этой важной персоной в… как бы это сказать…
— Есть помещение SCIF, я построю оптимальный маршрут, большую часть разрушений важная персона не увидит.
Прямо уж и разрушений — мысленно удивился я, но уточнять не стал.