— Павлик, — сквозь стиснутые зубы произнёс Матвей. — Какая же ты мразь. Вместо того чтобы помнить маму, ты просто отправился в другой мир и нашёл ей замену.
— Не смей так со мной говорить! — крикнул Фёдоров-старший. — Я, между прочим, твой отец!
— Ага, — крикнул Матвей в ответ и показал на бегающего неподалёку мальчугана, — ты его отец!
— Матвей, постой! Давай поговорим? — просил Евгений Николаевич уходящего сына, но Матвей не желал его слушать. Говорить с ним. Иметь с ним что-либо общее.
Он подошёл к сотрудникам КГБ и приказным тоном сказал, что готов вернуться.
По прибытии обратно Матвей позвонил Кашалотову и сказал, что выполнил задание, но ему нужно заехать домой. Он просто не мог сейчас появиться на службе. Не в таком состоянии. Матвей не мог поверить, что его родной отец так с ним поступил. Даже не с ним, а с памятью о его матери.
Дома Эля сразу поняла, что что-то не так. Она не стала расспрашивать, просто обняла мужа что есть сил, и Матвей не выдержал. Разревелся у неё на плече, а потом всё рассказал. Когда ему стало легче, Эля положила голову на плечо мужа и спросила:
— Если бы я умерла, ты бы не стал искать второго шанса быть со мной?
— Когда я ушёл тогда… я мог бы выбрать любой схожий объект, познакомиться с другой тобой, но мне нужна была ты. И всегда будешь нужна только ты.
— Это самое приятное, что ты мне говорил. — Она немного помолчала, а потом добавила: — Попробуй не осуждать его. Он просто не смог пережить её потерю.
— Я искренне тебе поражаюсь, — сказал Матвей и провёл рукой по Элиной щеке, — ты самое доброе и нежное создание во всех вселенных.
***
Принятие начало приходить к вечеру, вперемешку с болью и обидой, редкими вспышками, терзающими Матвея по дороге в НИИ. В коридоре на него налетел Кашалотов, схватил огромной рукой за воротник, в дыхании руководителя отдела аналитики и разработки сценариев слышалась водка.
— Где ты шлялся, мать твою? Почему так долго? У нас, похоже, ещё одно нападение!
— Что? — удивился Матвей. — Где?
— К18-37, куда ты отказался ехать. — Кашалотов отпустил молодого человека. — Я отправил туда другого оперативника, он убит, как и чиновник, которого он сопровождал. Нас ждёт скандал! Нас ждёт скандал.
— Подождите, но как же так?
— Да я откуда знаю? Сейчас чрезвычайное положение, и ты и все остальные должны быть здесь!
Кашалотов схватился за грудь, стал тяжело дышать.
— Игорь Сергеевич, вам плохо?
— Хрена лысого, не дождётесь! — крикнул он и распрямился. — К Раскалову! Живо!
Матвей залетел в кабинет Раскалова, тот встретил оперативника изумлённым выражением лица. Несколько помощников директора что-то печатали в ноутбуках. В кресле, позади конференц-стола, сидел ногу на ногу Егор Марченко. Матвей улыбнулся другу.
— Что ты выяснил? — с ходу спросил Раскалов. — Докладывай.
Матвей детально пересказал их с Дмитрием разговор.
— Давайте восстанавливать все события, — предложил Раскалов. — Они нападают на тактически важные для нас объекты. Они точно знают, куда и как нужно бить. Профессионалы. Наверняка кто-то из бывших сотрудников службы из других объектов, возможно, перебежчики. У них есть доступ к технологии квантового туннельного перехода. Может, их технологии лучше. Их никто не смог поймать или отследить, все данные исключительно от пострадавших объектов. Какие идеи?
— Десятая классификация, — предположил Кашалотов, — там технологии не сильно, но скакнули вперёд. Может, поговорим с ними?
— Без вариантов. Пакт о сотрудничестве тогда заключить не удалось, у них произошёл государственный переворот, и началась гражданская война. Они, кстати, предъявляли нам, что мы причастны. Не вариант. Границы с ними закрыты и вряд ли когда-нибудь откроются. Ещё?
— Что насчёт объектов двадцать шестой? — спросил Егор.
— Они сильно ушли вперёд, но технологии квантового туннельного перехода у них нет. Дальше.
— А что, если, — еле слышно произнёс Матвей, и все сразу же повернулись к нему. — Я просто рассуждаю. Мы же всю нашу активность ведём по сценариям. Мы знаем исход действий в нескольких реальностях. Почему бы не предположить, когда они заявятся к нам, и не устроить засаду?
— Продолжай, — Раскалов наклонился к Матвею.