— Не к тебе, Матвей. Дубликат, помнишь?
— Ты как будто не слышал историю Елистратова, — оперативник проигнорировал комментарий Рыжего. — Ты — эгоист, что хорошо. Человек должен думать о себе. Мечтать, ставить и достигать цели. Но той дорогой, которой пошёл ты… Приятель, это людоедство.
— Так, и что?! — рявкнул Рыжий. — Завалишь меня? Бунт поднимешь? Да очнись ты, дурень! Это не твоя война. Ты сдохнешь, понял? Сдохнешь! Не лезь под каток корпорации, Матвей, здесь другие правила. Сколько ты у нас? Полгода? И вдруг возомнил, что всё понял? Да ни хера ты не понял!
— Да, я тут недолго. Но понял, мне кажется, достаточно.
Матвей спустил курок пистолета, свинцовая пуля проткнула лоб громилы. Рыжий, ослеплённый своей целью, не мог предположить, что погибнет от руки соратника. Как не могли предположить жертвы Рыжего.
Массивное тело опустилось на колени и с грохотом рухнуло лицом вниз. Вокруг головы ореолом растеклась багровая кровь. Матвей опустил руку, ощущая странную смесь эйфории с безвозвратностью и осознавая последствия своих действий. Грустная улыбка скользнула по лицу — он больше не выйдет на связь со службой, не услышит голоса друзей, не увидит отца и Лизу. Никогда не вернётся домой. Теперь его мир — этот. Мир, который за короткие полгода стал ближе, чем родной. Люди, мечтающие о свободе. Вера, которую исповедовал его дубликат. Однажды он уже бросил тех, кто был ему дорог. Бросил Элину. На этот раз он не повторит ошибку. Единственный на нижнем уровне, кто знал, что он — самозванец из альтернативной реальности, лежал перед ним в луже крови.
Теперь это его война.
***
Матвей закрыл входную дверь квартиры, спустился на первый этаж, осмотрелся и запрыгнул в автомобиль Рыжего. Оперативник неплохо выучил нижний уровень, добраться до больницы не составило ему труда.
Госпиталь был переполнен больными, ранеными, травмированными людьми. Они покорно ожидали своей очереди на приём, иногда могли просидеть несколько часов. В городскую клинику персонал выделяла корпорация, его катастрофически не хватало.
За стойкой в приёмном отделении стояла тучная дама, на месте глаз у неё располагались окуляры, сгорбленный нос, тонкие, еле заметные губы, накрашенные красным, и взъерошенное каре делали её похожей на сову. Она не обращала внимания на стоны пациентов и столпившуюся возле стойки очередь.
— Простите? — крикнул Матвей, пробираясь сквозь группу людей.
— Куда ты прёшь? — крикнул старичок, также ищущий внимания дамы за стойкой.
— Что ты орёшь, старый? — крикнула женщина с другой стороны. — Это Матвей Фёдоров. Он помог моему сыну три недели назад. А ну-ка пропусти его! Пропустите его! — Она повернулась к оперативнику: — Вы здесь из-за взрыва, да?
— Да, — ответил Матвей и повернулся к даме за стойкой. — Дрын… ой… Алексей Косточкин. Как он? В какой палате?
— В шестьдесят второй, — не отвлекаясь, ответила дама.
Матвей поблагодарил её и вступившуюся за него женщину, протиснулся через людей к лифту и поднялся на шестой этаж. Силуэт Юли в другом конце коридора он узнал сразу. Стройная спортивная фигура, подчёркнутая формой медицинского работника, русые волосы слегка растрёпаны, спадают на плечи неровным водопадом.
Она была истощена. Четыре часа Юля собирала на операционном столе Дрына, каждый имплант аккуратно вставляла на место, каждое сухожилие сращивала скрепляющим лучом, каждую рану обеззараживала и регенерировала. Если бы она не прогнула главного врача госпиталя на проведение операции под её наблюдением, то Дрын не дожил бы до утра. Взамен главврач попросил её отдежурить неделю в больнице сверхурочно.
— Как он? — спросил Матвей.
Юля обрадовалась и обняла оперативника.
— Хорошо. Скоро придёт в себя.
— А ты как?
— Вымотана.
— Это был Рыжий. — Матвей опустил голову.
Юля отклонилась в сторону и закрыла ладонью рот.
— Что? — тихо спросила она.
— С самого начала это был он. Ублюдок сливал информацию корпорации несколько лет. Ночная выходка — это подарок. Обнуление главных лиц «Нового века». Мне тупо повезло не оказаться в баре, когда…
— Но как? — Мысль о предательстве громилы не укладывалась в голове девушки. — Зачем?
— Всю свою осознанную жизнь он хотел жить на верхнем уровне. Мы для него лишь метод достижения цели, не более того.
— Ты его видел? Где он?
— Я застал его в квартире Роберта. — Матвей прислонился спиной к стене. — Он убил его, Юля. Зверски… Я проследил за ним до его квартиры… Там он и останется.