Юля расплакалась. То ли от злости, то ли от обиды.
— Прости, что…
— Не за что извиняться! — прикрикнула девушка. — Просто… Чёрт! Не хочу в это верить. Представляю, каково тебе.
— Уже светает, — Матвей посмотрел на электронные часы на стене, — вечером нужно встретиться с Елистратовым. Время пришло. Другого шанса у нас не будет. Я, правда, пока не знаю, как с ним связаться.
— Я закончила здесь, только переоденусь. Сегодня можешь остаться у меня.
— Да нет, — засмущался Матвей, — я…
— А где? — девушка улыбнулась. — Четыре утра, твоя квартира полностью разрушена, а мне, если честно, не помешала бы выпивка и приятная компания.
— Спасибо, — обрадовался Матвей. Спать на улице — это так себе перспектива.
— А как же твоя бабушка? Я не помешаю?
— Не переживай, — ответила девушка, — она встанет через полчаса и отправится обсуждать со своими подружками былые времена до самого обеда. Да и потом, для неё будет честью принимать нашего лидера.
***
Квартира Юли и её бабушки была небольшой, но очень уютной. Один из самых первых небоскрёбов Сочи, построенный «Мега-Тех», находился в двух шагах от пляжа, отгороженного забором из сетки-рабицы. Жители нижнего уровня могли насладиться видом на море только издалека, тогда как на верхнем уровне располагались специальные смотровые площадки и несколько лифтов на пляж. Каждый день работяги наблюдали, как развлекается в воде молодёжь и прогуливается по берегу пожилая элита верхнего уровня.
В квартире — две комнаты, кухня и небольшой коридор. Старая планировка, к которой привыкли жители дома, но никак не гости. Матвею обстановка чем-то напомнила дом.
Они зашли внутрь, Юля бросила ключ-карточку на круглый деревянный столик и предложила Матвею располагаться. На стенах, оклеенных незамысловатыми обоями, висели картины, написанные ещё до корпоративной войны.
— На кухне небольшой диван, — сказала Юля. — Можешь лечь там. Выпьешь?
— С удовольствием, — согласился оперативник. — У вас очень мило.
— Спасибо, — обрадовалась девушка и достала из холодильника самогон. — Бабушке дали эту квартиру как первой переселенке. Она работала в «Мега-Тех» уборщицей. Страшно представить, сколько лет. Забавно, — задумалась она. — Ведь она искренне верит, что у нас всё хорошо.
— Дай угадаю. Стабильно?
— Да. Стабильно. Она не видит ужаса, который видим мы.
— Её можно понять. Наверное, для неё всё действительно замечательно.
Матвей достал стопки из шкафчика над раковиной и разлил по ним самогон.
— Значит, пора? — Юля опустила глаза.
— У нас нет выбора. Я не знаю, что Рыжий наговорил директорам «Мега-Тех». Но терять времени больше нельзя. Мы не получим должной поддержки, но если не сделаем шаг сейчас — нас просто сотрут с лица земли.
Юля положила острый подбородок на изящную ладонь, проводя указательным пальцем другой руки по краю полной стопки.
— Я давно готовилась к этому. Правда. Но мне почему-то всегда казалось, что этот момент никогда не наступит. Мы так долго готовимся, столько сделали. А они одним ударом вынесли лучших из нас.
— Давай за них? — предложил Матвей. — За наших ребят. Теперь мы ответственны не только перед собой, но и перед ними.
Они выпили. Самогон оказался приятным на вкус, отдавал карамелью, но на чём он был настоян, оперативник решил не уточнять.
— Вечером я встречусь с Романом. Он ждёт команды. Но, чёрт, я — лидер «Нового века» и не знаю, как с ним связаться! Глупо как-то. Роберт был нашим связным, а теперь…
— Хм-м, — промычала Юля. — Он живёт на нижнем, так?
— Насколько мне известно, да.
— Его адрес наверняка есть в единой базе клиник города. Им же… ну… отказали… тогда, — сказала она очень тихо. — Я смогу проверить. У меня есть доступ.
— Юля, ты гений! — обрадовался Матвей и налил ещё. — Волшебница!
— Да нет, я просто знаю, чем могу быть полезна.
Они выпили ещё. Потом — ещё. Немного посмеялись. За окном совсем рассвело, послышались первые звуки улицы. После нескольких стопок самогона Юля расслабилась и рассказала Матвею о детстве. О том, как росла в этом районе. Как её воспитывали родители, а когда их не стало — бабушка. Почему выбрала профессию медика. А потом она почувствовала, как ей хочется обнять его. Страстно поцеловать. Взять за руку и отвести за собой в небольшую комнатку — и там, под шум утреннего города и моря, забыться на какое-то время. Дать волю желанию.
Она разделяла работу и личное — чувства могли навредить положению дел в «Новом веке», но какое это имеет значение, если скоро всё закончится? Вдруг больше не будет возможности поцеловать его? Она наверняка будет жалеть об упущенном мгновении.