— Тот самый, что ли? — Глаза Кашалотова превратились в две подозрительные ниточки.
— Я, простите, не очень понимаю, — соврал Матвей. Он прекрасно понимал, что имел в виду руководитель отдела аналитики и разработки сценариев.
— Сынок, значит? — Кашалотов отодвинулся от стола и закурил сигарету.
— Да, — нехотя признался молодой оперативник.
— Ну, я тебе вот что скажу, принцесса. Во-первых, мне насрать, кто твой папочка. Он может хоть самому Раскалову готовить яичницу по утрам — мне плевать. Здесь ты будешь играть по нашим правилам, усёк? А во-вторых, скажи ему спасибо. За твоей работой, девочка моя, мы будем наблюдать с пристальным вниманием.
— Понимаю, — Матвей старался держать голос ровно. — Я вас не подведу.
— Не подведёт он. Ты пойми, милашка, то, чем тебя дрючили в академии, — это так, цветочки. Здесь есть ряд правил. Правил, которые нарушать нельзя. А нарушишь
— погубишь всё дело. Понимаешь?
— Да.
— Ни хера ты не понимаешь, — прикрикнул Кашалотов, и сигарета его выпала на стол. — Понимает он. Ты знаешь, сколько таких, как ты, приходит каждый год? А сколько мы теряем оперативников, потому что какой-нибудь самодовольный болван считает себя специалистом? Понимает он. Ты ничего пока не понял. А когда поймёшь, придёшь ко мне и скажешь, что понял — я тебе всё равно отвечу, что ты ни хера не понимаешь. Знаешь почему?
— Почему?
— Потому что ты ни хера не понимаешь! Я здесь полжизни работаю и сам не всё понимаю. А ты только нарисовался. Понял?
— Вы меня запутали, Игорь Сергеевич.
Кашалотов покраснел. Матвей морально приготовился, что окурок, который тучный мужчина поднял со стола, сейчас полетит ему в лицо.
— Папку.
Матвей протянул красную папку с номером дела и его фамилией. Кашалотов натянул овальные очки на приплюснутый нос и принялся изучать дело 7.217/01. На какое-то время в кабинете повисла тишина, только кулеры компьютеров и плохо работающий кондиционер создавали звуковой фон. Матвей невольно потирал указательный палец правой руки — небольшой нервный тик, преследующий его ещё со школы. Кашалотов внимательно вчитывался в документы из папки, словно пытался найти вескую причину, по которой дело нельзя отдавать Фёдорову. Он что-то бубнил себе под нос, иногда нецензурно выражался и сбрасывал сигаретный пепел прямо в чашку с недопитым кофе.
— Ну, понятно, — подытожил он, — самому нельзя.
Волнение предательски растеклось от груди в кончики пальцев рук и ног. Матвей не знал, какое задание его ожидает. Правило оперативного отдела — все подробности только при инструктаже. Попытка заглянуть в папку до Кашалотова или его первых заместителей каралась огромным штрафом и отстранением от работы на неопределённый срок.
Руководитель отдела аналитики и разработки сценариев закурил следующую сигарету, нажал на оранжевую кнопку небольшого телефонного аппарата, затерявшегося среди бумаг и съёмных жёстких дисков.
— Марченко ко мне, — скомандовал он. — Бегом!
Через пару минут в кабинет зашёл мужчина лет тридцати пяти, невысокого роста, с прямыми чертами лица. Под длинным коричневым плащом виднелся пошитый на заказ строгий костюм без галстука, глаза мужчины немного закрывала старомодная фетровая шляпа. Мужчина бросил холодный взгляд на Матвея, бесцеремонно, не здороваясь, убрал с одного из стульев внушительную стопку бумаг и уселся, закинув ногу на ногу.
— Вызывали, Игорь Сергеевич? — спросил он и достал из кармана пиджака позолоченный портсигар.
— Знакомьтесь, — сухо сказал Кашалотов. — Егор Марченко — Матвей Фёдоров.
Мужчина приподнял шляпу и протянул Матвею руку.
— Тот самый?
— Тот, — обрезал Кашалотов. — У вас ещё будет время поворковать друг с дружкой, девочки. Давайте к делу. Наш юный натуралист приволок с собой вот такую папочку. Заглядывал внутрь?
— Никак нет, — ответил Матвей.
— Молодец. Я бы всё равно узнал. И знаешь тогда что?
— Знаю, Игорь Сергеевич. Штраф и отстранение.
— Ага-ага, — неприлично чавкнул Кашалотов, — это если повезёт. Ладно, задача у вас, девочки, нетривиальная. Вы отправляетесь на объект К7-217. На протяжении продолжительного времени в объектах, схожих с К7-217, оперирует преступная группа контрабандистов.
— Контрабанда? — удивился Марченко. — Там сплошные развалины да мутировавшие твари.
— Умный? — хрипнул Кашалотов. — Ну, девочка моя, ты-то должна знать, что можно вывозить из группы объектов, схожих с двести семнадцатым. Ну, не знаю, радий там, местные артефакты, не? Двойка тебе. Тоже мне, специалист по объектам седьмой классификации.