У автобусной остановки с электронным табло Матвей заметил жёлтый автомобиль. Советская марка, судя по всему, — «Москвич», сильно напоминающий корейский «Киа Рио». На табло высветилась надпись: «Автобус на Москву через 54 минуты». Ждать, конечно, не хотелось, а из машины очень удачно вылез паренёк лет девятнадцати.
— На Москву, товарищи? — спросил он.
— До Мичуринского проспекта за сколько довезёте?
— За пятак договоримся. Или по счётчику.
К сожалению, ни Матвей, ни, понятное дело, Дмитрий не могли определить, высокую ли цену назвал парень.
— Давайте по счётчику, — решил Матвей. — Мичуринский, 12.
— Хорошо, товарищи, присаживайтесь назад.
Как только мужчины разместились на заднем сиденье автомобиля, водитель нажал кнопку с буквой «Т» на приборной панели. На пассажирских дверях «Москвича» загорелись тёмно-оранжевые шашечки, появилась надпись «Такси» и номер четыреста тридцать. Из приборной панели выдвинулся экран длиной сантиметров двадцать пять и высотой около пятнадцати.
— Добрый вечер, Аннушка, — сказал паренёк.
— Добрый вечер, товарищ Аникеев, — донеслось из динамика экрана. — Назовите адрес поездки.
— Мичуринский проспект, дом 12, подъезд… А какой подъезд вам нужен?
— Можно просто у дома, — ответил Матвей.
— Без подъезда, Аннушка.
— Маршрут построен, — сказал механический женский голос. — Включить счётчик?
— Включить.
— Счётчик включён. Не забудьте пристегнуть ремни безопасности. Счастливого пути!
На экране показалась карта Москвы, на которой красной линией поверх дорог легло направление движения. Небольшая жёлтая машинка с номером четыреста тридцать на крыше ехала по этой красной линии, в левом верхнем углу росла стоимость поездки.
Посёлок Саларьевский граничил с Москвой, поэтому, как только они выехали на Киевское шоссе, им в глаза бросилась монументальная постройка на фоне многочисленных девятиэтажек. Венец архитектурного творения Москвы. Здание, которое раз и навсегда определило в Москве стиль сталинского ампира как основного.
Дворец Советов.
Его колонны возвышались на сотню метров, образуя ворота в социалистическое будущее, башни одна за одной сужались, как в пирамиде, на гранитных уровнях выбиты советские рабочие и отважные солдаты, несущие флаг СССР. Они тянулись к шпилю, на котором, показывая рукой в социалистическое будущее, стоял Владимир Ильич Ленин.
Вывеска «Москва» при въезде в город светилась ярко-красным и днём, и ночью. Матвей заметил, что, как только они въехали в город, счётчик на мониторе прибавил полтора рубля, значит, въезд в столицу платный. У самого начала Ленинского проспекта красовались огромные ворота, которые гласили: «Добро пожаловать в город-герой Москву!» и ниже — «Здесь мы встречали Ю. А. Гагарина».
Глаза Дмитрия разбегались от увиденного. Ни одной высотки, кроме знаменитой «восьмёрки», ни одного панельного дома. Всюду кирпич разных оттенков бежевого и красного. Идеально ровные дороги, небольшое количество автомобилей, аккуратные светофоры с квадратными лампами. Неоновые трубки вывесок магазинов, названия которых давно ушли из привычного психологу лексикона: «Булочная», «Галантерея», «Фотопечать». Под самыми крышами домов развевались флаги СССР — красные прямоугольные полотна с символом созидающих классов — серпом, молотом и кистью, которые обозначали крестьянство, рабочий класс и интеллигенцию. По углам полотен красовались пятиконечные звёзды, напоминающие, с каким трудом обществу удалось построить социализм и коммунизм.
Они свернули на Ломоносовский проспект, им открылся вид на одну из восьми сестёр-высоток — здание Московского государственного университета. МГУ ничем не отличался от того МГУ, который привык видеть Матвей, только сам проспект казался шире, множество деревьев с остатками жёлтых листьев окутывали здание по периметру.
Шофёр насвистывал простенькую мелодию, потом почему-то решился спросить:
— Вы из Москвы?
— Да, — ответил Матвей, — навещали с братом отца в посёлке.
— Не похожи вы на братьев, — констатировал паренёк и посмотрел на напарников в зеркало заднего вида.
Фёдоров-младший за долю секунды задал себе несколько вопросов, главный из которых: зачем он интересуется? Это объект, где сохранился не просто Советский Союз, здесь сохранилась идеология. Значит, ничего не мешает молодому человеку, везущему их на Мичуринский проспект, сделать донос о том, что он подвозил двух подозрительных типов. А может, этот паренёк на самом деле не так прост, как кажется? Может, он агент Комитета государственной безопасности? Матвей изучал шофёра. Смотрел на то, как он себя ведёт на дороге.