Они прошли внутрь, где кипела жизнь. Работники службы сидели на телефонах, что-то горячо обсуждали, между ними, как мухи, метались курьеры и почтальоны.
Кабинет генерала Абрамова находился в одноэтажном здании во дворе пятиугольника. Их уже ожидали: сам генерал, его помощник-адъютант и секретарь. Увидев Абрамова, Матвей сразу распознал его военное прошлое. Подтянутый, с ровной осанкой, седой мужчина носил длинную бороду и немного подкрученные усы. Множество орденов на его кителе говорили о заслугах перед Отечеством.
— Добро пожаловать, господин Фёдоров, — поприветствовал он гостя. — Рады видеть вас в наших стенах.
— Благодарю, господин генерал, взаимно.
— Константин Иванович, — представился генерал.
— Матвей.
— Что ж, давайте тогда сразу, не откладывая. Елизавета ввела вас в курс дела? Я имею в виду то, что не могли рассказать ваши люди.
— Вы имеете в виду потенциального перебежчика?
— Крысу, сынок. Я имею в виду крысу, которая предаёт Отчизну. Именно поэтому мы тут узким кругом. Этим людям я могу доверять, — генерал скрестил руки на груди и пристально посмотрел на Матвея. — И так как вашей стороне эта сделка крайне выгодна, я надеюсь, что смогу доверять и вам.
— Несомненно. Я представляю организацию, которая очень дорожит отношениями с вашим объектом. Вы первые из классификации, именуемой в нашем мире десятой, кто согласился на диалог о сотрудничестве. Так что поверьте, мы заинтересованы, чтобы сделка прошла гладко.
— Ну, дай Бог. Николай, — обратился он к адъютанту, — поведай всё, что имеем.
— Есть, господин генерал, — кивнул молодой человек с виду не старше восемнадцати лет и повернулся к оперативнику. — В Российской империи есть несколько группировок, которые противятся воле Божьей в помазании царя нашего. Мы живём мирно внутри и с соседствующими государствами, а власть императора и парламента задевает интересы мелких закомплексованных революционеров, которые периодически пытаются устроить переворот. Они обещали народу равенство, социализм, подкуп, пропагандисты выставляли царскую семью тиранами, прости Господи, — адъютант перекрестился. — Мы успешно подавляли восстания. Раньше прибегали к силе, но со временем пришли к рублю. Благо экономика может себе позволить. Но тем самым мы ещё больше разозлили недовольных. Многие недоброжелатели спят и видят, как голова царя ложится на плаху.
Он достал из чехла планшет и показал на нём фотографию мужчины лет тридцати пяти, с усами подковой и родимым пятном на правой щеке.
— Пётр Емельянов — предводитель банды головорезов «Свобода и равноправие». Как вы понимаете, свободу и равноправие он обещает только на своих условиях. Основной идеей выставляет национализм, но по факту это очередной завистник, который когда-то прогорел в мануфактуре и мечтает свести счёты с императором. Дискредитировать Его Величество можно, только создав в империи невыносимые условия для жизни рабочему классу. Потому он и хочет ударить в самое сердце нашей экономики — альтернативные миры. Сорвав сделку, которая будет для нас уже седьмой, он покажет непрофессионализм власти и впоследствии сможет манипулировать мнением народа.
— Почему он хочет сорвать сделку именно с нами? — спросил Матвей.
— Ваш мир для нас совершенно новый сегмент. Неплохое развитие, интересное искусство, музыка. Сам я в восторге от вашего музыкального коллектива… Сейчас… Там три буквы… «ДДТ»! Точно! Пока это только эксперименты, но в будущем ваше уникальное искусство может стать хорошим фундаментом для торговых отношений, а может, им станет туризм. Не знаю, захотят ли наши люди отправляться к вам, но это перспективная возможность.
— «ДДТ» действительно отличная группа, — улыбнулся Матвей. — Касательно крота… Есть подозрение, кто это может быть?
— Мы отрабатываем несколько версий, но точно сказать не можем, — ответил Абрамов, — мы думаем, это кто-то из приближённых к императору. Человек, имеющий доступ к информации Его Императорского Величества. Вы, Матвей, поможете нам раскрыть личность этой крысы. И я с огромной радостью возведу парадный «Маузер» для расстрела.
— Елизавета сказала, что состоится бал, вероятнее всего, этот человек будет там.
— Всё верно, бал в субботу.
Матвей подошёл к окну, выглянул во внутренний двор, усыпанный снегом. Когда-то двор был местом прогулки заключённых.