— Погрешность.
— Погрешность. В нашем деле, кстати, она допустима в двух процентах случаев. — Егор сделал небольшую паузу, потушил окурок в переполненную пепельницу. — Что касается гарантии… Да нет её. А вот сценарий, если подобная ситуация произойдёт, наверняка у руководства есть.
Оставив Олегу щедрые чаевые, напарники вышли из кафе. Москва вовсю шумела дорожными работами, двигателями автомобилей и мотоциклов. Солнце припекало голову так, что Матвей позавидовал старомодной шляпе Марченко, который закурил ещё одну сигарету, жадно втягивая едкий дым.
— Предлагаю второй сценарий, — задумчиво произнёс Егор. — Он самый быстрый. Не хочу я там торчать вечность. Справишься?
— Думаю, да. Давай второй. Четыре месяца…
— Лучше, чем два года. Или полтора. Да даже полгода.
— Столько тонкостей…
— Понимаю, — кивнул Марченко. — Голова кругом идёт. Добро пожаловать. Ничего, привыкнешь. Если с этим справимся.
Из двадцати шести предложенных сценариев напарники выбрали самый быстрый.
И самый опасный.
***
Они спустились в метро, чтобы добраться до станции «Тёплый Стан» Калужско-Рижской линии. У одного из вестибюлей, около торговых рядов, среди множества маршрутных такси, стоял минивэн, который отвезёт их в штаб. Место, где оперативники проведут ещё три дня, завершая приготовления.
Всю дорогу напарники молчали. Егор что-то печатал в телефоне, периодически поглядывая по сторонам, а водитель подпевал песням блатной тематики, доносившимся из слегка потрескивающих динамиков. Проехав километров семьдесят, они свернули на небольшую лесную дорогу. Матвей обратил внимание на знак «Проезд запрещён», которым водитель пренебрёг. Ещё минут через двадцать они оказались перед КПП с огромными металлическими воротами. По обе стороны от них вдаль уходил высокий бетонный забор. Табличка у ворот гласила: «Частная собственность. Охраняемый объект». Водитель высунул в окно удостоверение и громко крикнул:
— Открывай давай, у меня времени мало!
Раздался неприятный писк, стальные ворота зашевелились. Минивэн заехал на территорию. Матвей увидел среди сосен военные бараки, сторожевые будки и кирпичное двухэтажное здание, покрашенное в отвратительный жёлтый цвет. Преподаватели в академии рассказывали на курсе, что штабы подготовки СКАР разбросаны по всей России, на территориях некоторых дружественных государств и даже на нескольких объектах. Они спрятаны в самых неприметных местах под видом частной собственности, как этот, замаскированы под спортивные лагеря, гостиницы, даже маленькие сельские магазинчики.
Минивэн подъехал к статному мужчине лет шестидесяти в камуфлированной форме без погон. Он показал, где припарковать автомобиль.
— Кудасов, Николай Геннадьевич, — представился мужчина, — руководитель сорок седьмого штаба. Добро пожаловать!
— Здрасте. — Марченко небрежно вылез из машины. — Знакомьтесь, Николай Геннадьевич. Это Матвей Фёдоров. Мой напарник по заданию.
— Очень приятно, — улыбнулся Кудасов, — как батя?
— Спасибо, — немного смутился Матвей, — живёт на даче, пишет, отдыхает.
— Заеду! — Николай Геннадьевич расправил седые усы и улыбнулся ещё шире. — Обязательно заеду! Ну, проходите, господа. Вам в шестой барак.
Оперативники повиновались. Вокруг них кипела жизнь, чем-то схожая с казарменной. Несколько мужчин и женщин отжимались от земли, несколько совершали пробежку, из граммофона, подвешенного к столбу возле жёлтого здания, звучали композиции в стиле хеви-метал от известных музыкальных коллективов.
Марченко отодвинул брезентовое полотно барака, осмотрелся. Две койки, две тумбы, два умывальника. Небольшое окошко с москитной сеткой на торце. Ничего лишнего. Он прошёл и уселся на одну из коек.
— Ну что, — зевнул Егор, — вот и наше пристанище до отправления.
— Очень мило, — сказал Матвей, осматривая «апартаменты».
— Спать охота. Прям очень.
— На том свете отоспишься, — послышался громкий голос у входа в барак. — В головном здании через десять минут. Третий кабинет. Не опаздывать!
Голос громкими шагами отправился прочь от барака.
— Кто это? — спросил Матвей.
— Местный старожил. Евстигнеев. Отвечает за внутреннее распределение, выдачу инвентаря и прочую организационную мишуру. Хороший мужик, — Марченко снова зевнул, — только очень громкий. Может, глухой?
Егор подошёл к раковине, открыл кран, несколько раз умылся холодной, бодрящей водой. Вопреки расчёту на утреннее нефильтрованное, похмелье всё же подступало. Оперативник посмотрел на себя в небольшое пыльное зеркало, оценил масштаб бедствия, закапал в глаза голубые капли для снятия напряжения, снова умылся, стряхнул воду с рук и вышел из барака. Матвей проследовал за напарником.