Вслед за адептом Павонидов к кромке воды подошли Толбек и Санахт. Легионеры выжидающе оглянулись на Азека, и он вошел в реку вслед за ними, выбросив из головы мысли о нападении на Счислителя.
Темные волны заструились вокруг сабатонов воина, и Ариман даже сквозь броню ощутил пробирающий до костей холод. Это течение лишь казалось текучей водой: они стояли в самой эссенции Великого Океана, преобразованной в постижимую для смертных форму.
Азек повернул голову к Счислителю и задал ему последний вопрос:
— Как мы вернемся сюда?
— Когда вы найдете то, что ищете, прошлое вытолкнет вас обратно, — сообщила сущность.
— А если у нас не получится?
— Вы умрете, ибо минувшее неподатливо и всегда находит способ избавиться от того, чему не место в нем.
Ариман кивнул. Чего ждать от демона, если не загадочных фраз и зловещих предсказаний?
Отвернувшись, Азек отдал команду соратникам и повел их в непроглядную черноту потока. Вода поднялась ему до бедер, потом до живота; течение все сильнее толкало воина. Беспорядочные струи и невидимые быстрины словно бы вцеплялись в него, стараясь утянуть то в одну, то в другую сторону, но Ариман придерживался выбранного пути.
Вода дошла ему до груди, потом заплескалась вокруг наплечников. Азек шел все медленнее, чувствуя, как холод усиливается с каждым его шагом. Позади корвида судорожно дышали другие легионеры.
Когда Ариман погрузился в реку по шлем, перед глазами у него заплясали и завертелись огоньки, похожие на отблески костра. Воин продолжал идти, хотя вода уже накрыла его с головой.
Звуки стали приглушенными, поле зрения сузилось. Азек не слышал ничего, кроме рева ледяных струй, и видел только бешено кружащиеся частицы ила. Он ощущал вкус пепла и смрад горящего прометия, обожженной стали и растекшейся плоти. Собственное дыхание опаляло Аримана с такой силой, словно его легкие горели изнутри.
В груди легионера зашевелился страх — эмоция настолько чуждая и давно забытая, что Азек даже не сразу распознал ее.
Мощь потока росла по экспоненте, каждый следующий шаг давался все тяжелее. Воин ступил в реку под прямым углом к берегу, но сейчас будто бы шел строго против свирепого течения.
Наклоняясь вперед, Ариман упорно преодолевал глубинные быстрины. Злобные придонные токи врезались в него, пытаясь развернуть, били наотмашь и бросались под ноги, лишая равновесия, но он продолжал идти.
В шлеме у него раздавались искаженные голоса, паникующие и вопрошающие, но равно неразборчивые из-за грохота струй. Броня, возражая против такого обращения с ней, шипела сервоприводами и блокировала сочленения, но Ариман по-прежнему боролся с неодолимой силой реки.
Наконец ему пришлось сдаться.
Течение сбило Азека с ног сокрушительным ударом в туловище. Сорванный с якорей-сабатонов, он отдался на милость реки душ, и поток Счислителя увлек воина прочь.
Глава 16: Из пламени. Исключительная ненависть. Помутневшее зеркало
Всплыв на поверхность океана, Амон жадно втянул ночной воздух. Его грудь поднялась под доспехом, легкие расширились, и пляшущие перед глазами советника искры понемногу угасли. Он вдохнул еще раз; в посеревший мир вернулись краски, а световой туннель, словно бы втягивавший легионера, растворился.
Задышав более размеренно, Амон попробовал сориентироваться на местности.
«Где же я?»
Последнее, что помнил воин — лицо отца, который смотрел на него, пока текущая через плато река неумолимо утягивала советника в глубину. Призрачные руки тащили его на дно, легкие разрывались от удушья, по телу расползался могильный холод…
Амон бился с тварями, старавшимися утопить его, пока они не выпустили легионера.
«Я победил или просто надоел им?»
Советник выбросил посторонние мысли из головы и развернулся, ища глазами берег или какой-нибудь заметный объект.
Ничего.
Он дрейфовал в темных водах, поднимаясь и опускаясь на могучих волнах.
«Что это, Великий Океан? Так он выглядит на самом деле?»
Нет, Амона окружало нечто иное. Прежде оно существовало только в мечтах, но теперь воображаемое стало реальным, лишенным любых ограничений — кроме тех, которые люди сами накладывали на себя.
Над воином простирался усыпанный бриллиантами ночной небосвод, однако знакомых созвездий на нем не встречалось.
Легионер удерживался на плаву в массивной броне, подгребая руками и ногами, но уже начинал беспокоиться. Доспехи Астартес защищали хозяев даже от космического вакуума, поэтому Амон мог бы не бояться утопления… если бы его латы не были расколоты во многих местах.