Император поймал взгляд юноши и хмуро посмотрел на партианского главнокомандующего.
— Я буду говорить с советом, — смягчился он, — вас уведомят о наших намерениях.
— Мы могли бы присоединиться, — предложил Джером.
— Совет не допускает присутствия посторонних ушей и языков, — отрезал император с такой силой, которой Джером никак от него не ожидал. — Мы встретимся снова перед ужином. А сейчас, ради общего блага, предлагаю вам разумно распорядиться своим временем.
— Ваше величество…
— Можете удалиться.
— Но…
Джером успел сделать один-единственный шаг вслед императору и оказался со скрученными руками в окружении охранников. Коратэль сделал предупреждающий знак. Джером расслабился, и через минуту императорская стража вывела его из залы аудиенций.
В гостиную спутники вернулись в сопровождении отряда в четыре раза большего, чем прежде. Покидая гостей, Лоррон выразил сочувствие и обещал замолвить за них словечко на совете.
Главный хранитель ушел, и Джером обернулся к своим спутникам. Невик опустился в кресло, а Коратэль нервничал и сжимал кулаки. Джером перевел взгляд на сады за окнами. Солнце садилось, день клонился к сумеркам.
— Удачи, Килак, — пробормотал юноша. — Все зависит от тебя, приятель.
Тварь выглянула в небольшое отверстие в своем укрытии — глубоком дупле в стволе старого дуба, которое осталось на месте ветви, давно вырванной молнией. Ливень не унимался целый день, барабаня по земле сквозь решето лесного полога. Гроза и заставила звереныша спрятаться прошлой ночью и присвоить себе заброшенное гнездо большой совы. По крайней мере тварь посчитала жилище пустым. Рано утром сова вернулась с ночной охоты и задумала отбить гнездо.
Сгодилась на завтрак.
Глаза Мицба слезились от непрерывного дождя. Демон потерял много времени, но никак не мог заставить себя выбраться из убежища в такую мерзкую погоду. Королева поймет. Она так же нежна со своим любимцем, как и он с нею. Она не станет мучить его.
Крошечные ушки насторожились, уловив движение. Не порхание птички, не шуршание грызуна, а твердый и тяжелый звук, прокатившийся по земле. Шум приближался, и Мицб осторожно высунулся наружу.
Маленькие глазки остановились на паре всадников, скакавших по лесу. Оба завернулись в плащи, спасаясь от непогоды. Направлялись они на восток, вглубь чащи, где землю в этот дневной час окутала тьма.
Один из всадников окликнул своего спутника:
— Думаешь, он знает, что мы идем? Второй оглянулся.
— Киллангратор? Будем надеяться, нет.
Бесенок чуть не упал с насеста. Синюшная кожа сделалась коричневато-зеленой, скрывая его от посторонних глаз. Но он все равно осторожно отступил в тень дупла, раздвинув острые косточки и совиные перья.
— Неужели всю дорогу до Скуллмаров будет лить дождь? — снова заговорил второй всадник, вздрагивая от холода. — В такую погоду нам никогда не добраться до места.
— У нас выбора нет, приятель, — мрачно заметил первый. Оба замолчали, переключив внимание на узкую тропу, но демон услышал достаточно много. Дождь, ветер и холод были забыты. Королева должна узнать о таинственных путешественниках.
Тем не менее Мицб выждал немного, пока всадники не проехали. Он заметил длинный лук за спиной второго путника и не хотел рисковать. До поры до времени лучше не попадаться никому на глаза.
Когда все, кроме стука дождя, затихло, бесенок выбрался на край дупла и злобно пискнул. Острые, как иголки, зубы щелкнули, кожистые крылья распахнулись, и зверек вынырнул из укрытия.
Вошедшего представили как принца Девена, старшего из оставшихся в живых сыновей императора Деррега и будущего владыку Моритила. Джерому он показался скорее не наследником, а тем, кто уже собирается передать трон потомкам — почтенный возраст принца не могли скрыть ни модная одежда, ни наигранная улыбка, ни крашеные волосы.
Коратэля не остановил бы сам дьявол. Он набросился на коронованного принца, не обращая внимания на присутствие Лоррона и угрожающие взгляды стражников.
— Где, чтоб мне в Краккене жариться, тебя носило? — заревел Коратэль, когда к его горлу прижалась дюжина клинков.
Гостям вновь пришлось ждать несколько часов, пока закат не залил комнату алым огнем, будто расплавленными реками, которые в гневе и помянул главнокомандующий. Джером выразил надежду, что Лоррон и другие члены Императорского совета могли бы убедиться в необходимости предложенных ими действий. Однако Коратэль, не мешкая, отверг эти глупости, объяснив, что Императорский совет, хотя и состоял из представителей крупных куурианских городов, являлся всего лишь игрушкой в руках императора и предназначался лишь для того, чтобы навязать его волю баронствам и городским властям. Даже если бы члены совета и захотели, они все равно не сломили бы волю старика. А поскольку все оборонительные планы против драконова отродья, которые они могли выдумать, были совершенно абсурдны — и требовали времени, которого не имелось в наличии, — Коратэль становился злее с каждой минутой.
— Осторожнее, господин! — Лоррон предпринял попытку утихомирить главнокомандующего. — Мы все теперь на одной стороне.
— Да?! — фыркнул Коратэль. — Тогда как вы объясните такую задержку? Мы теряем жизни людей с каждой минутой.
— Начнем с вашей собственной, — предостерег Лоррон, — если не успокоитесь.
Коратэль пожирал противника глазами, однако неохотно отступил. Охранники последовали его примеру, но остались настороже.
Принц Девен был не на шутку ошеломлен такой встречей.
— Простите мое запоздалое появление. О многом пришлось позаботиться. Кто из вас король Торин?
Джером сделал шаг вперед и поклонился принцу.
— Я, господин.
— Мне поручено обсудить ваш план атаки, — заговорил Девен тоном человека, который никогда в жизни собственными глазами не видел сражения. Не обращая внимания на партианского главнокомандующего, принц подошел к Джерому.
Но Коратэлю давно наскучило притворное соблюдение протокола.
— Больше спорить не о чем.
Девен неохотно обернулся на извергающего клубы пара генерала.
— Значит, вы изобрели новый план?
Коратэль испепеляющим взглядом смотрел на принца.
— Вот именно. Объявить вашего отца недееспособным по такому удобному случаю. Убедить совет передать вам его голос, и положить конец этому сумасшествию без дальнейших промедлений.
Принц ужаснулся.
— Нет, — выдохнул он. — Мой отец в здравом уме. Вы не найдете…
— Тогда мои войска отправляются в Суарис, — отрезал Коратэль, — и будем надеяться, что король Тэлин прислушается к голосу разума.
Девен напрягся.
— Король Тэлин подчиняется решениям Имперского совета. Не думайте, что с такой легкостью сможете разрушить союз.
— Но именно это и делает ваш отец! Он вынуждает каждый город защищаться в одиночку и обрекает их на гибель!
— Не нужно недооценивать наших шансов, — возразил принц. — Моритил надежно защищен…
— Будь проклят ваш Моритил! — заревел Коратэль, после чего в гостиной воцарилась мертвая тишина. Он продолжал сквозь стиснутые зубы: — Допустим, что Моритил, Суарис и горстка других городов протянут неделю, месяц, год. Без торговли, без земледелия как долго простоят эти крепости?
Принц Девен погладил седеющую бородку.
— Мой отец предположил, что те из нас, кто не станет провоцировать демона и ее слуг, вероятно, не пострадают. Если мы будем собирать войска, это лишь подстегнет войну.
У Джерома был готов собственный ответ на такую околесицу, но Коратэль покачал головой.
— Сплошная романтика, — вздохнул главнокомандующий. — Боюсь, вам предстоит скорая и страшная гибель.
— Таково желание совета, — повторил Девен. Принц очень напоминал не способную мыслить самостоятельно куклу.
— В таком случае прошу разрешения удалиться, — в заключение произнес Коратэль с театральным поклоном и оглянулся на Джерома и Невика перед тем как направиться к выходу.
Джером собирался было последовать за главнокомандующим, но императорская стража ожила, и двое солдат преградили Коратэлю путь, а остальные окружили его плотным кольцом.