- Вы не знаете про Нюаву? - удивился монах. - Откуда же вы, юноша?
По дороге не получилось побеседовать, Сю Чэн обращался к ним только в случае опасности, поэтому монах ничего не знал о злоключениях Зихао.
- С одного из таких островков, если быть кратким, - ответил тот. - Немного выспаться бы, и могу обо всём рассказать.
- Хорошо, - тот снял шляпу, голова у мастера оказалась лысой. - В домике учеников есть несколько циновок, если они ещё не сгнили, можете воспользоваться. Если вы остаётесь, от лица школы Журавля могу официально предложить стать учениками. Я - единственный мастер, здесь давно никто не появлялся, поэтому учить вас работе с энергией и укреплением тела буду сам. Я схожу в деревню, тут недалеко, попробую выменять немного еды. Располагайтесь, отдыхайте, нам предстоит много работы.
- Трудовые будни буддистского монаха, - пошутил на русском языке Зихао.
- Извините, но я не понял вас, юноша, - сказал Сю Чэн, повернувшись.
Юмин перевела, вложив немного местного юмора, мастер кивнул, чуть улыбнувшись, впервые за последний год он был рад сюда вернуться. Вот сейчас в храме было всего три человека, а уже чувствовалось, что здесь появилась жизнь. Юмин и Зихао, наконец, рады были остановиться в месте, которое было в относительной безопасности, девушка была рада больше всех, у неё давно не было настоящего дома. Вся жизнь проходила в скитаниях, в поиске чужой пищи, чужой крови, борьбе за выживание. Она уже и не помнила, как стала бродягой окончательно. С момента рождения, когда тёмная энергия подарила ей разум, когда она убила первого человека, чтобы выпить его досуха, она поняла, насколько мир жестоко обошёлся с ней. Она больше не была животным, но и человеком до конца она стать не могла.
Если бы сейчас Зихао выслушал версию появления оборотней, он бы начал сыпать заумными фразами вроде "генетических мутаций", "демоническому дополнению в ДНК", но суть от этого не менялась, она была частью мира, который был чужд людям. Если бы она не встретила этого мальчишку, то, скорее всего, стала бы кормом для скелета, и даже, если бы выжила, скиталась бы дальше, терзая себя и мир вокруг. А сейчас у неё появился смысл в жизни.
Кровати давно истлели, поэтому Зихао с девушкой пришлось ложиться прямо на полу, подложив под голову одежду и ею же укрывшись. Было холодно, поэтому они легли рядом друг с другом, Зихао обнимал Юмин со спины и не видел, как она счастливо улыбалась во сне.
Утро встретило их промозглым туманом, мастер оставил им продукты в комнате и снова куда-то делся.
- Чем займёмся? - спросил Зихао, после того, как они позавтракали.
- Предлагаю привести этот храм в порядок, - ответила Юмин, хрустя яблоком. - Если мы здесь задержимся, то я бы хотела жить в нормальном доме, а не в этих руинах. Здесь же всё развалится.
- Нужны инструменты, материалы, тряпки какие-нибудь, - Зихао вспомнил, что видел сарай рядом с храмом. - Может, там что есть?
Сарай оказался разграблен подчистую, как и храм, в нём остались только статуи Нюавы, религиозные фанатики, коими тут все являлись, не стали гневить богиню и выносить её лики. Сю Чэн, вернувшийся днём, принёс большую заплечную корзину с инструментами, положил её на землю и снова исчез. Зихао вместе с Юмин обсудили фронт работ и начали наводить порядок, вначале решили уничтожить огромную кучу сорняков во дворе.
Поздно к вечеру подъехала телега, чёрный старый мерин едва переставлял ноги, но шёл. На козлах сидел Сю Шэн и крестьянин, судя по одежде. Они о чём-то переговаривались, и как только телега подъехала к дому, стало видно, что телега нагружена кучей вещей.
- Знакомьтесь, это - Нианзу, - мастер подошёл к поломанной двери. - Он и его родственники любезно помогают мне в том, чтобы сохранить имущество храма.
- Очень приятно, господин Нианзу, - Зихао поприветствовал худого, но крепкого мужчину.
- Господин, - фыркнул крестьянин. - Ты бы меня ещё императрицей величал. Где ты их нашёл, Сю?
- Там, где пересекаются людские судьбы, Нианзу, - вежливо ответил мастер. - Давайте разгрузим телегу, я постарался не упустить ни одной детали и взять всё, что нужно для ремонта храма.
Телегу они разгрузили быстро, сложив все материалы у ограды храма, и закрыв их сверху старым тряпьём. Часть реликвий Зихао и Юмин перенесли в храм, который служил и площадкой для тренировок и местом для медитации, реликвии Нюавы. Сю Чэн снова уехал, чтобы сопроводить крестьянина, несмотря на то, что в округе почти не было демонической активности, война породила множество других опасностей. Люди трансформировались, пытались выжить всеми доступными методами, голод заставлял даже благочестивых граждан своего народа идти на преступления.