- Но вы убиваете не имперских солдат, а мирных жителей, - Сю Чэн прикрыл глаза. - Эта земля наполнена скорбью, и даже если сейчас вы её займёте, то проклятие демонов её всё равно коснётся.
- Чего ты от меня хочешь? Убей, и избавь от разговоров, их время давно прошло, войну уже не остановить, - воин склонил голову, как будто подставляя её под топор.
- Я хочу, чтобы наш храм остался в стороне от ваших войн, - ответил Сю Чэн. - Я скорблю о погибших, но не хочу плодить новые жертвы, поэтому предлагаю нашу помощь в очистке этой земли от демонов.
- Это нужно обсуждать с нашим вождём, - тот склонил голову и задумался. - Но я дам тебе слово, если ты отпустишь моих воинов, что ваш храм будет под моей защитой.
- Я отпущу вас всех, Льёт, - Сю Чэн протянул ему руку, чтобы помочь подняться, но тот отрицательно мотнул головой и встал сам. - Буду рад, если мы найдём общий язык и сможем сотрудничать.
- Я согласен. И...я бы хотел, чтобы вы научили моих воинов драться.
- Моё искусство не для убийства, господин Льёт, к насилию мы всегда прибегаем в последнюю очередь, когда слова уже бессильны что-либо донести.
Бойцов вскоре забрали, Зихао ожидал какого-то подвоха, но северянин сдержал своё слово, их никто не трогал. Льёт обещал вернуться через пару дней для разговора с Сю Чэном, чтобы обсудить вопрос обучения ещё раз, монах не отказался. После того, как ворота закрылись, они втроём наскоро привели храм и территорию в порядок и сели на веранде, наблюдая за пожарами вокруг.
- Мастер, вы уверены, что они выполнят своё обещание? - спросила Юмин. - И почему мы пошли на сделку, хотя могли всех прикончить и уйти.
- Это особое место, которое всегда было для клана Журавля знаковым, - Сю Чэн обернулся на храм. - Эта земля - зарождение нашего учения, наш дом, наша душа. Что будет, если его сожгут? Правители менялись, люди уходили, храм всегда стоял и давал кров многим ученикам. Какая разница, кто в этом случае будет править в этом краю, девочка, мы сможем переждать и войну и братоубийство, и научиться чему-нибудь новому.
- Резон в этом есть, - согласился Зихао. - Я хотел спросить, что вы сделали с тем солдатом? Который истёк кровью? У него был амулет, поэтому вы не могли пользоваться магией, но..
- Ну, ну, продолжай, - мастер кивнул, подталкивая юношу закончить вопрос.
- Я хотел сказать, что вы не пробили доспех, однако солдат изошёл кровью, - кое-как сформулировал ответ Зихао. - Я видел, что ваша рука была нечёткой, и вначале подумал, что это воздух так вокруг неё двигается.
- Это была не магия стихий, - ответил мастер. - Как вы уже знаете, магию люди могут использовать, только с помощью духов, к которым они обращаются. От неё легко защититься, в локальном масштабе, если задаться такой целью и сделать предмет, который будет её отрицать. Но я воспользовался не магией, а своей личной энергией, которую применил к энергии того человека. Чем больше разница между людьми в плане осознания её, тем сокрушительнее эффект. Этот человек будет долго болеть, но выкарабкается, если сам сможет обратиться к своей энергии.
- А вы научите меня так же? - спросила Юмин. - Сегодня я поняла, что совершенно не готова к боевым действиям.
- Это не для боя, девочка, - ответил Сю Чэн. - Это - способ повлиять на человека, как будто способ разговора без слов, спор на уровне энергий. Кто более подкован, тот - прав. Но защищаться я тебя научу, правда всё это мы будем делать завтра, сегодня предложу вам хорошенько выспаться. Вы сегодня показали себя как единая команда, действовали сообща, и усвоили первый урок.
- Никто не нападёт больше? - юноша посмотрел на зарева пожаров и поёжился, представив, как внутри домов горят люди.
- Я присмотрю за нами, - мастер сел на колени, лицом к воротам и прикрыл глаза. - Предупрежу, если появятся проблемы.
Сю Чэн медитировал до самого утра, он сосредоточился настолько глубоко, что, кажется, видел воочию, как корабли северных земель подплывают к пристаням и оттуда выгружаются войска в белых доспехах. Как над провинцией летят крылатые создания, похожие на драконов со всадниками на спинах, как кричат от боли люди, возвращавшиеся на пепелища и ищущие родных и близких. Он видел скорбь и кровь, всё то, ради чего люди жили. Сейчас они получили то, чего хотели и их сердца ожесточатся, и они прольют новую кровь во имя мести и справедивости. Им троим нужно было просто дожить до утра и увидеть рассвет.
Глава двадцатая. Сосуществование.
Два месяца после событий в храме минуло, провинция почти вся была захвачена кланом Северной Лисицы, воин с правителем этой провинции ушли в подполье, отказавшись принять агрессора, как законного властителя этих земель. Шла партизанская война, которая усугубляла положение оставшихся крестьян. С одной стороны, зерно и напитки требовал Льёт, которого временно назначили новым властителем, с другой, воровали партизаны, с третьей - губили демонические создания. Работники стали бежать из провинции семьями, бросали нажитое имущество и дома, чтобы попробовать себя в другом краю. Но одних уговаривали, других запугивали, к третьим - применяли силу. Четвёртые гибли, натыкаясь на чудовищных пауков, которые прятались под личиной прекрасных женщин, или чудовищ, вытягивающих саму суть жизни из крестьян. В конце концов, Льёт плюнул и начал объединять крестьян в один большой "колхоз", как его обозвал Зихао. Стражники теперь охраняли работников и на полях и в трёх деревнях, и с налётами партизан справляться стало намного проще.