Интересно, а есть душа у ночной бабочки?..
4. Джим
Габриель никогда не любила запах лекарств. Теперь же, многократно усиленный обонянием носферату, он был вовсе невыносимым.
В комнату к Джиму она вошла после того, как прислуга доложила о ней, и брат ждал ее, стараясь удержать на своем лице улыбку.
- Здравствуй, Джим, - сказала Габриель, улыбнувшись в ответ.
Младший принц дома Ольдкейм был белокурым улыбчивым юношей, почти мальчишкой, на лицо которого только-только легла тень предстоящей жизни. Он полулежал на постели под балдахином, его фигуру освещало пламя нескольких свеч. Шторы на окнах комнаты были закрыты. Габриель подошла, присела на постель брата и некрепко сжала его мосластую ладонь.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила она.
- Не так плохо, как всем кажется, - ответил Джим. - Но меня все равно отсюда не выпускают... А ты? Как ты себя чувствуешь, Габриель?
Она улыбнулась шире, глаза превратились в тонкие щелочки.
- Не так плохо, как надеются некоторые... Все закончилось, Джим.
Он мгновенно понял, что она имела в виду.
- Все закончилось... - эхом повторил он. Улыбка сошла с его лица. - И никто больше не придет. Мы остались вдвоем, да?
Габриель кивнула. Она не сводила с брата печального взгляда, он тоже смотрел на ее, словно больше никого не было на всей земле, да и самого мира за стенами этой комнаты тоже не было - только темнота, темнота и темнота, а между ними, словно воскрешенные теплым светом свечей, проплывали лица дорогих им людей. О них хотелось говорить, их хотелось вспоминать - долго, не переставая, не замолкая ни на минуту, вспоминать каждый день, каждый миг их жизни, этой их жизни, которой больше не было, чтобы хоть как-то продлить... или хотя бы сберечь ее светлый образ. Но вернуться в ту жизнь и остаться в ней навсегда было нельзя. Габриель и Джим молчали. Глядя друг на друга, они молчали долго - и призраки, окружавшие их, стали отступать и растворяться. Оба, каждый по-своему, приняли то, что произошло. И пусть печаль терзала их сердца, там же была и смелость, чтобы смотреть в будущее.
- Ты ведь понимаешь, что это значит, Джим, - сказала наконец Габриель.
- Я готов служить тебе как...
- Нет, - перебила его она. - Королем станешь ты. Ты ведь думал об этом?
Ошеломленный, Джим молчал.
- Прости меня, Джим, - продолжала тем временем Габриель. - Наверное, это несправедливо по отношению к тебе. Но так будет лучше, поверь мне.
- Ты пришла, чтобы сказать мне это?
- Я пришла, чтобы сказать тебе, что ты должен поправляться, Джим. Ты должен набираться сил. Девушка и подросток - не лучшее, что может остаться у королевства, когда ни короля, ни наследников больше нет. Но мы все, что есть у Ольдкейма. Ты станешь хорошим королем, с тобой будут считаться. Ты докажешь, что ты чего-то стоишь. Так ведь, Джим?
Губы младшего принца искривились в горькой усмешке.
- За что ты так со мной? Почему ты меня на это обрекаешь? Все это... Я не хочу прожить такую жизнь.
Габриель уставилась на брата с удивлением.
- О чем ты?
- Я не хочу жить при дворе. Не хочу всех этих балов, приемов, бесконечных обедов... Всей этой мишуры и глупости. Я думал... Нет, я никогда не думал, что стану королем, но мне этого и не хотелось. Я думал, что если что-то случится с моими братьями, королевой станешь ты. Я бы с одинаковой радостью служил отцу, моим братьям или тебе - я мог бы стать хорошим генералом. Но даже если бы я остался простым солдатом, я был бы более счастлив на плацу, чем на паркете в замке. Ты понимаешь меня, Габриель?
- Больше, чем ты думаешь, - она пожала его руку. - Прости меня, Джим. Я вынуждаю тебя к этому... В свое оправдание я скажу лишь, что буду тебе помогать. Я останусь рядом с тобой... столько, сколько смогу, - она вспомнила слова Кассена и улыбнулась своим собственным мыслям. Все-таки королевский советник был прав... - Это я стану твоим солдатом, а ты будешь моим королем. Поверь мне, так будет лучше. - Габриель выпустила руку брата и поднялась. - А сейчас мне нужно идти. Я должна еще на некоторое время оставить тебя, Джим. А ты пока подумай, какое королевство ты хочешь видеть за окнами своего замка. В каком мире ты хочешь жить. И о порядке в замке подумай тоже. Сейчас тебе представляется редкая возможность сделать Ольдкейм таким, каким ты хочешь. Если решишь заняться какими-нибудь вопросами, позови Кассена - он знает, что нуждается в твоем вмешательстве прежде всего. Ты можешь доверять ему. Но себе все-таки доверяй больше.