Безумная Беллатриса… Сколько боли она принесла ей в тот день.
— Чтобы я никогда не забывала, кто я, — Гермиона подняла взгляд на эльфа. В её глазах он не видел страха или боли. За короткую жизнь, по эльфийским меркам, она успела пройти через многое. Сколько бы её дух ни ломали, она всегда находила в себе силы крепко встать на ноги.
Ощутив прикосновение к руке — Гермиона накрыла его ладонь своей, эльф улыбнулся.
— Ты не перестаёшь меня удивлять, Гермиона Грейнджер из Лондона.
Своей смелостью… Храбростью… Самоотверженностью и безграничной силой… видеть выход там, где для других его не существует.
Леголас наклонился и в бликах танцующего костра оставил свой след от поцелуя на губах волшебницы.
***
Близится день новой битвы. Более кровавой и смертоносной. По нестройным рядам воинов прокатывается неуверенность в исходе битвы, но едва на горизонте появится Арагорн, как в сердцах поселяется надежда. Они смогут, они выстоят против армии Саурона.
Они ждали воинов, сколько могли, но не собрали и половины того, на что рассчитывали.
— Даже с той силой, которой обладает волшебница, нам не выстоять, — высказал своё мнение Эомер на закрытом совете. — Армия Саурона превосходит нас по численности.
Никто не торопился опровергнуть слова Эомера. Одной веры и надежды недостаточно, чтобы одержать победу. Им нужны люди. Даже при том плане, что разработала Гермиона по магической защите, их сил не хватит.
— Нам больше неоткуда ждать помощи.
— Один выход всё же есть, — Арагорн выступил вперёд. Это решение не нравилось ему ничуть не меньше, чем остальным. — Тропа мёртвых.
— Это безумие! — вспыхнул Эомер.
— Другого выхода у нас нет, — отрезал Элессар. — Мы не сможем за такой короткий срок собрать нужное количество воинов и отразить атаку врага.
— Что такое Тропа мёртвых? — негромко спросила Гермиона. Для пришелицы из другого мира ориентироваться в местных достопримечательностях по-прежнему было слишком сложно, но общее волнение порождало вопросы.
— Это тёмное место, — хмуро выдохнул Теоден.
— И верная погибель для каждого, кто ступит на этот путь, — Эомер оставался непреклонен. — Не лучший выход ты выбрал, Арагорн. Из Дунхаррана ещё никто не возвращался живым.
— Король горцев поклялся в преданности моему предку, когда создавалось королевство Гондор. Саурон вернулся, мощь его начала расти, и тогда Исилдур напомнил горцам о данном обещании, но Тьма уже делала своё дело, и горцы отказались выступить против Врага. Исилдур проклял короля горцев и его народ, и снять это проклятье может только исполнение клятвы. Их страх был настолько силён, что они не приняли ни одну из сторон. Они ушли в горы и медленно угасали в окружении бесплодных холмов. Никто из живых больше не видел их, но проклятие Исилдура действует до сих пор… Этим путем я и пойду, даже если останусь один, — пояснил Арагорн, не желая отступать от намеченного пути. — С этого часа наши пути разойдутся.
Попрощавшись с королём и остальными, Арагорн, непреклонный в своём решении, направился к выходу из флета.
— Леголас, Гимли, Гермиона, идёмте со мной.
Четвёрка друзей покинула общее собрание и объединилась во флете Арагорна, обсудить детали грядущего похода.
— Будем надеяться, что мёртвые не забыли, как сражаться, — проворчал Гимли.
— Об этом мы узнаем, если ступим на Тропу Мёртвых, — сказал Элессар. — Когда-то эти люди поклялись сражаться против Саурона, и им придётся сдержать обещание.
— Настали поистине тёмные времена, раз приходится искать помощи у мёртвых, — Леголас не страшился, но понимал, что риск погибнуть, выполняя взваленную на их плечи миссию, велик.
До тех пор, пока в их сердцах теплится надежда, а они сражаются бок о бок, есть шанс на победу.
— Мы выдвигаемся на рассвете.
***
Пламя… Оно окружает, обволакивает сознание, сжигая его изнутри. Пространство пышет жаром; душно, словно в печи. Как спастись от этого проклятия вечного сна в бездне. Бесконечная пытка и чужая магия, будто щипцами кузнеца, грубо вырывает из памяти по фрагменту души. Магия настолько тёмная, что кажется от прикосновения к ней выгоришь дотла.