— Что делать теперь? — Грейнджер не говорила, пусто смотрела перед собой в пространство, а мыслями всё пыталась найти решение. Ответ казался очевидным — брать Эвелин в охапку и бежать следом за гномом, обратно в Средиземье, спасать Леголаса, но… Перед глазами вспыхивают одна за другой картины из пережитого ею прошлого. Сражения, смерти, насилие и бесконечное кровопролитие ради благой цели или нет. Не за себя боялась — за дочь. Должна ли она оказаться в настолько жестоком мире, где покой снова нарушен?
Взгляд поднялся выше, к лестнице, ведущей на второй этаж. Как поступить? Не пойти нельзя, да и туда бежать, не думая, не вариант.
Меньше всего гному хотелось быть горевестником, но в который раз приходилось видеть, как от новостей с девушки сползает радость встречи, выцветает до оттенков страха и растерянности…
Что же делать?
Как что… бежать. Бросать всё, бежать, потому что времени у эльфа осталось мало. Сейчас это почувствовалось особенно остро — сидя на кухне с индюшачьей ножкой в руках, Гимли отчаянно хотел без лишних вопросов связать девчонок, перекинуть через плечо, а там уже разбираться, почему он в очередной раз бесцеремонное и безразличное к чужим чувствам чудовище.
— Как ты попал в наш мир?
— Портал, — ответил Гимли. — Они как-то умудрились состряпать портал в ваш мир. Чтобы его найти, нужно попасть на то место, где меня ваши эти… повязали, — последнюю фразу Гимли недовольно прожевал себе под нос, не желая рассуждать о собственном позоре.
Знать бы, сколько у них времени. Успеет ли в этот раз взять всё необходимое, чтобы быть готовой столкнуться с трудностями?
«А получится ли?» — мысленно усмехнулась своим надеждам в непредсказуемом мире всё просчитывать наперёд. Да и что ты решила, а, Грейнджер? Отвести дочь к отцу или защитить её от опасного мира? А что если не сможешь вернуться? На кого здесь ребёнка оставишь?
— Гермиона… — гном неуверенно поднял на неё взгляд. — Он нужен… нам нужен… мне нужен. Пусть хоть какой, без руки, да хоть без головы (была бы она у него, кхм…), — под осуждающим взглядом бородатый поспешно заткнулся. —… А ему ты нужна. Без тебя — не жизнь у него, а… как птица в буре. Бьётся, пытается взлететь, а не может — крыльев нет. Все делами, семьёй обросли, а он кроме тебя никого не видел. Ты… вернись, — тяжёлые, грубые лапищи накрыли холодные ладони Гермионы. — Покажись ему хоть, Эвелин покажи, отраду для сердца. А так ведь... и не узнает даже о дочке, — Гимли хмуро кивнул на верхний этаж.
О таком раскладе говорить не хотелось, и сразу стало тяжело и холодно на сердце, будто товарища он уже мысленно похоронил.
Выбор есть всегда, но вот каков из них правильный? Грейнджер уже не восемнадцатилетняя самоуверенная девчонка, и беспокоиться должна в первую очередь не о себе. Рациональность уступает место чувствам, но только внутри, вид же старается сохранить спокойный, но больно уж видно, что погружена в себя, свои мысли и что-то незримо всё грызёт изнутри. Чего ты боишься на самом деле?
«Потерять обоих...».
Грейнджер рывком поднялась на ноги. Леголас не будет ждать вечно, да и портал — единственная возможность снова оказаться в их мире; уж она-то знает. Пробовала, пыталась, но всех знаний и известных ей заклинаний оказалось недостаточно, чтобы исправить ошибку. Теперь шанс выпал и риск возрос. Не на кого ей дочь оставлять, и по отношению к Леголасу поступить так было бы с её стороны бесчестно.
— Подожди меня здесь.
Не дожидаясь ответа старого друга, волшебница оставила его, а сама, стараясь сохранить хладнокровие мыслей, собирала в бездонную сумку часть необходимых вещей. Торопливо проверяла себя, чтобы ничего важного не упустить, а после… Взгляд поднялся к лестнице.
Гермиона ушла, и Гимли остался в кухне наедине со своими мыслями. На душе было гадко и стыло, кухня без хозяйки казалась непривычной и неуютной — назначение многих предметом было ему неведомо, но проверять и выяснять их суть гном ни за какие коврижки больше бы не полез. Хватило уже вопящей железяки. Оставалось сидеть и ждать, варясь в собственном соку. Гермиона мечтала вернуться домой, и мечта её сбылась... Но стала ли она из-за этого счастливее?