Хорошо… Трудно сохранять спокойствие и при этом пытаться внушить его дочери, когда у самой внутри вновь бьётся шквал эмоций, побуждая одно решение за другим, но сейчас ребёнок стоял на первом месте. Эвелин чуть неуверенно кивнула, придирчиво рассматривая свои ладони и так и сяк, но не нашла ни малейшего пятнышка крови. Удовлетворённая полученным результатом, она радостно улыбнулась, казалось, вмиг позабыв об испуге, который успела пережить.
— Пойдём, — её ладонь тут же оказалась в руке Гермионы, вызывая недоумение. Пожалуй, своим решительным рвением покинуть комнату как можно скорее, оставив позади и пол, усеянный осколками, и толпу, что оцепила кольцом исцелённого эльфа, она удивила не только ребёнка, но и оставленного без внимания потомка Дурина.
— Мама?..
— Гермиона?.. Куда ты? — пыхтел позади ошеломлённый гном, пытаясь угнаться за волшебницей.
— Домой.
— Но… как же… — Гимли замер посреди комнаты, не находя нужных слов.
— Я сделала всё, что должна была. Дальше вы здесь прекрасно справитесь и без меня.
— Куда тебя нелёгкая-то потянула… — возмущённый и растерянный, Гимли оглядывался было через плечо, но бросил это дело и заспешил по коридору за Гермионой. Душа рвалась узнать, что с непутёвым эльфом, однако… махнул рукой — не дадут пропасть, в столько рук ухода, уж как-нибудь без него обойдутся.
— Ты что, вот так запросто уйдёшь?
Грейнджер резко остановилась. Просто… Если бы действительно всё было так просто. Пальцы сжимают в руке волшебную палочку, кажется, что ещё немного и древко не выдержит натиска — переломится, как сухая веточка хвороста и обратит в ничто её последнюю возможность защитить любимых. Этот мир снова причинял ей боль. Неважно сколько времени прошло с тех пор, как она была здесь в последний раз. Неважно, что она уже не девочка-подросток, влюблённая без памяти. Ничего не изменилось. Ей всё так же по-прежнему больно видеть его с другой. И, не разобравшись даже, она трусливо бежит, поджав хвост. Свои страхи и свою боль пряча за необходимостью защитить дочь. Ведь знала, на что шла, когда прыгала в портал следом за бородатым гномом. Понимала угрозу, которая нависнет и над ней, и над дочерью, но пошла на это. Так что же сейчас гонит её обратно? Не отступилась ведь после столкновения с Тёмными, продолжила идти следом за Гимли, преследуя одну единственную цель — увидеть, спасти, не отпускать больше, но разом отказывалась от всего, словно двух пораненных детских ладоней оказалось достаточно, чтобы передумать. В них ли дело?
— Он же удавится, узнав, что ты была здесь! — гном резко затормозил, остро-обличительно высказывая всю подноготную Гермионе в спину. — И меня заодно удавит, если узнает, что я так просто тебя отпустил. — В этом сквозила какая-то нездоровая решительность.
— Нам здесь не место.
К некоторым вещам никогда нельзя быть готовыми. Кажется, что вот оно... всё под боком и так очевидно, что заведомо готовишь себя к подобной развязке, но, столкнувшись с ней лицом к лицу, понимаешь, что всё это тщетно. Ты не готовил себя к такой были и мысль, которая на расстоянии казалась чуть менее чем неприятной, вблизи же обернулась резкой болью, прошившей тело насквозь — как там, в груди, в самое сердце, что сейчас всего-то и остаётся, что руками бесполезно хватать пульсирующую из раны потоками кровь. А ведь даже не попыталась во всём разобраться, сопоставить одно с другим, чтобы отмести все неправильные мысли — поддалась эмоциям, проявив слабость.
— Ну так… не вот так же уходить! — взмолился гном, потрясая руками в протестующем жесте — от такого поворота событий волосы на затылке встали дыбом. — Не свидевшись… не попрощавшись даже… не по-человечески!
А что он мог сделать? О том, чтобы остаться здесь навсегда, никто и не заговаривал. Спасти эльфа — и в общем-то всё, миссия выполнена, только… почему-то не этого он ожидал от, казалось бы, знакомой до кончиков волос девочки-волшебницы.
Взгляды гнома и Эвелин встретились.
— А Эвелин?.. — голос Гимли отчего-то сделался хрипловатым.
Эвелин... Гермиона перевела взгляд на непонимающего ребёнка. Привести её в этот мир; знать, как она грёзит желанием увидеть отца, и убедиться в том, что Тёмный налгал ей. А ведь она лишает её этого шанса своим побегом. Это неправильно так обойтись с ней… ним. Он заслуживает право знать о её существовании не из вторых уст. Они оба этого заслуживают, даже если ей самой страшно повернуть назад и столкнутся со своим страхом и узнать, что он не надуман.