Дверь в лазарет распахнулась; первым вошёл Арагорн. Следом за ним с секирой наперевес Гимли. Последним… Солнечный свет на миг ослепил её, дыхание перехватило и волшебница с неверием смотрела на силуэт, окружённый солнечным ореолом.
Он подошёл к её постели и встал рядом с боевыми товарищами, смотря прямо на неё. Арагорн заговорил первым — что-то спросил у неё, но Гермиона его не слышала. Всё её внимание сконцентрировалось на Леголасе. Всё остальное на его фоне меркло и становилось несущественным.
— Ты жив…
На короткий миг в груди возликовала оправданная надежда. Засияла, заискрилась, наполнила её светом. Она забыла о той пытке, что постигла её в стенах подземелья — та встреча казалась ей сном, а перед ней стояла реальность. Леголас жив!
Гермиона подалась вперёд, желая заключить эльфа в объятия. В боку неприятно заныло, а действия оказались неоправданными — Леголас отпрянул от неё и напрягся.
«Что?..» — волшебница не поняла, что произошло.
— Король задал тебе вопрос, — услышала она из любимых губ, но речи будто принадлежали другому. — Отвечай.
Гермиона смотрела в голубые глаза и не видела в них узнавание. Они смотрели холодно и требовательно, ожидая от неё ответа. Грейнджер казалось, что разум её помутился, но в поиске логического объяснения она выглядела словно сумасшедшая, пока не опустила взгляд на грудь принца. Она помнила, как утром прикоснулась к ней — тогда на ней на тонком шнурке видела вторую половину расколотого Маховика, но сейчас там не было ничего.
— Отвечай же.
Леголас смотрел прямо на неё и колол всё тем же холодным взглядом.
«Он не знает, кто я?» — Гермиона не хотела верить, но не могла отрицать того, с чем столкнулась.
Любая магия имеет свою цену. Может быть, это какой-то побочный эффект или хитроумный план Тёмного, который получил свою цену за воскрешение лихолесского принца. Анализируя ситуацию, волшебница перевела взгляд на гнома и дунадана. Как она и предполагала — никто из них не помнил её. Для них она стала чужачкой, которая оказалась не в том месте и не в то время.
В памяти прозвучала последняя фраза Тёмного:
«Никто не будет искать тебя. Ты сгниёшь в подземелье, как этот лист»
— Потому что никто не вспомнит…
С пониманием ситуации пришло другое осознание.
— Эвелин.. — прошептала волшебница.
— Что?.. — переспросил Леголас.
— Моя дочь… — Гермиона подняла взгляд на лихолесского принца. — Они её забрали.
***
— Назовись.
— Меня зовут Гермиона Грейнджер.
— Откуда ты?
— Из другого мира.
— Как ты сюда попала?
— Через портал.
— Какова твоя цель?
— Спасти свою дочь.
Допрос продолжался уже несколько часов. Удобная постель лазарета сменилась неудобным стулом, а светлая комната, напитанная лечебным светом, который дарил надежду раненным и больным, угас в тёмной комнате, слишком тесной, чтобы вместить в себя больше пятерых человек. Находясь в Средиземье, ей второй раз приходилось доказывать свою невиновность и полезность. В прошлый раз дела обстояли значительно лучше. На её стороне был, как минимум, один человек — вернее сказать, эльф, который всеми своими силами рвал горло и бил себя в грудь, доказывая, что она не шпион Сарумана. Кто теперь за неё вступится? Даже при том раскладе, что теперь в решении её судьбы не принимал участие Боромир, ситуация нисколько не радовала волшебницу. В смерти товарища, даже такого проблемного, нет ничего хорошего, а её дела едва ли станут лучше при потере всех сторонников. И кто теперь поверит в её непричастность?
Как понимала Гермиона, её приняли за сторонницу Тёмных, которая пыталась что-то выведать. Исчезновение, а точнее — убийство, стражников, охранявших вход в подземелье, предположительно её рук дело. Все обстоятельства складывались против неё, а любой правдивый рассказ мог обернуться тяжёлыми последствиями.
У неё не было времени вести дискуссии и переубеждать кого-то. За спасение одной жизни Гермиона щедро заплатила другой — жизнью собственной дочери. Причём Грейнджер не знала наверняка, какая судьба постигла маленькую девочку. В своих самых худших предположениях — Эвелин не существовало для этого мира, потому что она… не родилась. Такой вариант посещал Гермиону, когда она видела на себе взгляд Леголаса и друзей. Но если сделка отменила всё, что связывало её когда-то с Братством, то почему она всё ещё здесь? Этот факт вселял в душу волшебницы надежду и давал право в своих самых смелых предположениях считать, что сейчас её дочь находится у Тёмных вместе с Эльдарионом. Если в этой реальности сын Арагорна похищен, а планы короля не изменились, то она должна любым способом отправиться на поиски детей вместе с ними. Вопрос в том, как переубедить всех, что она не представляет для них угрозы и может помочь, потому как цель у них одна — найти и вернуть детей.