— Видимо, обманули вашего главаря, — нахмурился Эомер. — Рассчитывали, что такой увалень, как ты, всё нам растреплет, и вывели по ложному следу.
— И что теперь? Поворачивать назад?
— Гэндальф? — Арагорн перевёл взгляд на майя, но не получил ответа.
— Я что-то слышу, — нарушил молчание Леголас. Все стихли и попытались прислушаться, но никто ничего не уловил. Леголас спешился и сделал пару шагов вперёд, проверяя предположение. — Звуки доносятся оттуда, — он указал направление в сторону старой разрушенной крепости. даже вороны давно покинули это место.
Воины напряглись.
— Молись, чтобы мы нашли там мальчишку, — бросил Эомер пленнику, а сам спешился следом.
Леголас вёл их глубже. Напряженные, они готовились в любой момент принять удар и отразить его. На пути воинам не встретилось ни единой живой души. Полагаясь на острый эльфийский слух, они продвигались дальше максимально осторожно и тихо, чтобы не привлечь к себе внимание. У них не было необходимой информации о противниках, чтобы уверенно вести себя на вражеской территории.
Эльф завёл их в крепость, а там выше по лестнице, приказывая всем не шуметь и вести себя предельно осторожно и тихо. Круговая узкая лестница, рассчитанная на одного, поднималась на второй этаж. Леголас шёл первым. Затаив дыхание они все уже слышали тёмное наречие. Леголас отдал всем приказ замереть и попытался выглянуть. Ему открылась картина на происходящее в чертоге.
За толпой, одетой в чёрные мантии и скрывающей лики под глубокими капюшонами, насунутыми на лицо, на возвышении, поднимавшей говорившего с импровизированной сцены на пять ступеней над другими, стоял мужчина. Его от других отличала золотая отделка на плаще. Отбросив капюшон, открывая своё лицо, он обращался к собратьям. Речь его разносилась по чертогу, отравляя его чёрным наречием, пробуждая тьму, скрывающуюся в углах от света. Она расползалась и обретала силу.
Мужчина повернулся спиной к соратникам, к каменному алтарю, где возвели костёр. Он выкрикнул слово и поленья загорелись, играя неистовством в его чёрных глазах. Он обернулся к соратникам, преклонил колено и все вслед за ним опустились на колени, повторяя молитву. Затем мужчина поднялся, когда их слова слились в гул, от которого Гермионе стало не по себе, и обратился куда-то в сторону. Леголас никого не видел, пока из-за колонны не выступил ещё один мужчина. Он был так же одет, как и остальные, прятал своё лицо и протягивал руки, спрятанные под грязно-серыми лоскутами. Глаза Леголаса широко распахнулись, когда он увидел ребёнка. Мальчика. Одного возраста с Эльдарионом, а затем толпа, поднявшись с колен, поглотила его, мешая видеть. Мужчина провёл его к центру сцены, к огненному алтарю и передал в руки лидеру, а сам, кланяясь и не смея поворачиваться спиной, спустился по лестнице, чтобы встать рядом с тёмными братьями. Лидер вновь обратился к соратникам, те ответили ему тем же безумным удовольствием, которое наполняло их сердца.
— Когда я подам сигнал, вмешаемся, — шепнул Леголас остальным.
Гимли кивнул, но так переволновался, что неосознанно сдвинул камень, попавший под ногу, и сам чуть не загремел с лестницы. Кто-то выронил своё оружие, и то со звоном покатилось вниз. Хозяева крепости обернулись на шум.
— Схватить их! — рявкнул предводитель и у них не осталось времени.
В ярком пламени блеснул ритуальный нож, занесённый над головой. Леголас ринулся первым. Он выстрелил, привлекая внимание остальных, и выбил из руки Тёмного ритуальный нож. С боевым кличем они ринулись в бой, сметая противников. В этот раз это были не натренированные бойцы, закалённые сражениями, а самые обычные фанатики, почитавшие своё Божество. Они пытались брать численностью, а не мастерством и навыками. Мужчины, одетые в чёрное, вооружились мечами и кинулись в бой.
Пробиться к мальчику через толпу вооружённых людей, напоминающих чёрный поток, было сложно. Их оттесняли к лестнице, загоняли, будто в угол зверей, не давая пространства для манёвров и действий. Леголас расчищал им путь стрелами, убивая каждого, кто подбирался слишком близко. Тяжёлые мечи разбивали нестройные хаотичные ряды нападающих. Гермиона выкрикнула заклинание, накладывая защитные чары — она помнила, что в прошлый раз, пытаясь так защитить себя, хоббитов и Боромира, заметила, что в этом мире магия не действовала. Новые заклинания даровали ей возможность исправиться, и вот крепкий и надёжный магический щит закрывает их от мечей и ножей нападающих.