Гэндальф, будто теряя терпение, выкрикнул магическую комбинацию и ударил посохом по полу перед собой. Невидимой силой всех, кто подобрался слишком близко, отбросило волной, повалив на пол. Пользуясь замешательством Тёмных, люди Арагорна ринулись вперёд, выбивая себе больше места для атаки. У них была цель. Король Гондора, сметая на ходу противников, пытался добраться до подмостки — там его сын, в опасности. Прямо сейчас Тёмные могли увести его, пока остальные застряли в сражении в окружении Тёмных, будто в вязкой трясине.
Становясь на один шаг ближе к ребёнку, он яростнее наносил удары, обретал силу с каждым новым замахом, которая, казалось, покинула его вместе с надеждой. Но она вновь воспылала в его груди. Забилась с такой силой, что он перестал замечать преграду. Тёмного, который пользуясь отвлечённостью Арагорна, подобрался к нему за подлым и низких ударом в спину, откинуло заклинанием в стену. Гермиона оказалась рядом с Арагорном, прикрывая его спину. Гимли, будто вспомнив былое время, наполненное мальчишескими забавами с эльфом, считал павших от его секиры противников. Они справились. Они нашли его.
Напуганный мальчик, которого предводитель прижимал к себе, используя будто щит, давился слезами и боялся пошевелиться. Детали, которым Гермиона и другие раньше не уделили внимание, всплыли, когда она подобралась ближе. Она увидела руку с ножом, подставленным под горло мальчику. Рукав одежды Тёмного задрался, но не было на светлой коже тех ужасающих ран, не было мертвечины. Это не те Тёмные, что встретили её у портала, не те Тёмные, что отняли жизнь у Леголаса и заставили её выбирать. Волшебница замерла в паре метрах от ступеней, с неверием смотря на мужчину. Мимо неё стрелой пробежал Леголас, отводя напасть от ребёнка. Мальчик обрёл свободу, а Тёмного бросили на колени перед пылающим алтарём. Эльфийский меч оказался у его горла, заставляя его ощутить на себе все прелести быть жертвой.
— Арагорн, стой! — крикнула ему вслед волшебница, но мужчина её не послушал.
Элессар кинулся к ребёнку, заключил его в крепкие отцовские объятия, не глядя. Соратники заканчивали с Тёмными. Победа была на их стороне.
— Эльдарион… — выдохнул король, закрывая глаза. — Успели.
Несколько секунд дунадан не отпускал напуганного плачущего ребёнка от себя, будто не мог поверить в то, что они нашли его спустя столько времени безуспешных поисков. Но вот он здесь, живой, невредимый, в его объятиях. Осталось только вернуться вместе с ним в Гондор.
— Арагорн, — голос Митрандира проносится в тишине и странным предчувствием касается короля.
Элессар не отпускает от себя ребёнка, лишь чуть отстраняется, чтобы заглянуть в его заплаканные глаза. Надежда исчезла из его глаз, когда он увидел перед собой незнакомое перепуганное лицо. Мальчик был одного возраста с Эльдарионом, но теперь Арагорн явственно видел, что нет ничего общего между его сыном и этим ребёнком, таким же похищенным, как его сын.
Грязный смех пронёсся над ними — смеялся предводитель Тёмных — единственный выживший в этой бойне. Близость эльфийского клинка и смерти на ней не пугала его. Он наслаждался разочарованием и разрушенной надеждой, которая угасала в глазах короля.
Леголас надавил на горло клинком, обращаясь к пленнику:
— Говори, где принц.
— Ты опоздал, эльф, — он улыбался ядовито и совершенно не боялся смерти. — Тебе не спасти её.
— Её? — Леголас опешил, не понимая, но взгляда на товарища хватило, чтобы набраться решимости. — Говори или умрёшь.
Но Тёмный только смеялся. Он был таким же смертным, как любой житель Гондора, и не было в нём той ужасающей тёмной магии, которую чувствовала Гермиона в похитителях дочери. Безликих.
— Обыскать здесь всё! — прогремел приказ Арагорна, сотрясая стены крепости.
Гермиона вместе с остальными ринулась осматривать здание. Каждый уголок, где звучало имя детей в надежде, что они найдутся — будут пленниками, чья очередь ещё не пришла. С каждой новой комнатой, пустой и покинутой, она не замечала, как шаг её становился быстрее, а под конец и вовсе перешёл на бег. Безудержный, отчаянный. Детей здесь не было. Они вернулись в главную залу ни с чем, и в том было их наказание.
У них не оставалось сомнения, что их вывели по ложному следу, а время было потрачено. Тёмный встречал их насмешливым взглядом, с ядовитой улыбкой на лице, принадлежавшей безумцу. Гэндальф стоял напротив алтаря и смотрел на догорающий огонь. Он не замечал того, что происходило вокруг; перед его глазами всё ещё стоял тот лик, к которому были обращены молитвы Тёмных. Самые страшные его ожидания подтвердились. Пророчество сбывалось, и теперь для его осуществления у Тёмных было всё, что нужно.