В его словах был смысл, но Гермиона настолько сильно хотела успеть догнать Тёмных, что забывала об этом.
— Иди отдохни, дитя, — подхватил Гэндальф, указывая ей на место возле себя. — Поспи.
Грейнджер не помнила, как всё произошло. Она настолько устала, что все её действия выходили рефлекторно. Она села, а затем, чувствуя заботливые руки мага, легла и уснула, устроив голову у него на коленях, словно у отца. Той холодной ночью ей снился дом.
***
Быстротечная река принесла их прямо во владения короля Лихолесья — Трандуила. Леголас стал их верным проводником. Обмениваясь короткими репликами со встречающими их собратьями, он привёл их прямиком в сердце Эрин Ласгален — то самое место, где он, не зная того, не был порядка семи лет. Многие стражники удивились, увидев сына короля. О ссоре сына с отцом знали все, но о его возращении — мало кто слышал. Все молчали, у них не было приказа задерживать принца на границе, а потому, доложив обо всём королю, провели Леголаса вместе с его спутниками в эльфийский город, чтобы там принять.
Гермиона ступила на порог дворца Трандуила, как гостья, а не невеста его сына, как до того желал Леголас. Она опасалась, что новая встреча с королём оставит свой неблагоприятный отпечаток на всём путешествии. В недалёком прошлом Трандуил не единожды портил её планы, но, несмотря на все его старания, она здесь, вместе с отрядом, который должен спасти Эльдариона и её дочь.
Находиться здесь не было ни легко, ни тяжело. Мысли о дочери и сложные отношения с Леголасом отчасти спасали её от опасений, которые непременно бы связали её с Трандуилом — ему нечего опасаться, между ней и Леголасом пролегла такая пропасть, что никакой крепкий мост не сможет вновь их воссоединить. Она не пыталась.
Невзирая на близость с принцем Лихолесья и королём Гондора, лишь этих двоих приняли подобающим образом, выделив им комнаты во дворце — Леголас и Арагорн поблагодарили короля, но отказались, решив ночевать вместе со своим отрядом на равных условиях. Им выделили несколько флетов, разместив их на территории эльфийского города, спрятавшегося за крепкими каменными стенами. Гимли нарочно напускал дым, не отнимая трубки, и всё бурчал на гостеприимство эльфов, сравнивая его с родными краями, то хорохорился, напоминая, с каким размахом гномы встречали гостей и не делили их на господ и служивых, не гнушались и эльфийским гостем, не морщили носы и не задирали гордо подбородки до небес, но где уже им до эльфов!
Гермионе в выделенный ей флет принесли пару полотенец и кадку с водой — наверняка не Трандуила работа так гостеприимно и с заботой принимать у себя заморскую гостью, вставшую у него поперёк горла куриной острой костью. Впрочем, детали Гермиону нисколько не волновали, у неё и особого желания принимать ванну не было — лишь ополоснуть руки и лицо после долгой дороги. Ароматный запах трав и цветов наполнил воздух, принося удивительное чувство расслабленности и покоя; он манил, но не мог унять беспокойства волшебницы и отогнать мысли о дочери.
— Гермиона..? — с той стороны флета её осторожно позвали и она обернулась, замечая за светлым полотном мужской силуэт. Она уже знала, кто просил разрешения к ней войти.
— Входи.
В его движениях угадывалась лёгкая нерешительность, несмотря на грубость рук. Тенебор, словно мальчишка-подросток, который впервые пришёл на свидание к девушке, путался в полотне, закрывающем вход, и неловко улыбался. Отчего-то Гермиона вспомнила своё первое свидание с Роном. Чудное было время, жаль, что оно давно осталось в прошлом и так некрасиво завершилось из ревности.
— Ты что-то хотел? — мягко подтолкнула его волшебница, видя, что он собирается что-то сказать, но не решается.
— Я… — Тенебор запнулся, пытаясь подобрать слова. Он опустил руку за затылок, неловко почесал его, блуждая взглядом карих глаз по флету, словно, увидев её, растерял все мысли и никак не мог их найти в таком маленьком пространстве. — Я хотел сказать… Точнее, спросить… — слова путались на языке, но волшебница не пыталась его перебить. Она догадывалась, что он может сказать, но даже не подозревала, насколько была далека от истины. — А к Барлогу это всё! — махнув на свои попытки заговорить, Тенебор в два решительных шага подошёл к волшебнице — она лишь рефлекторно отшатнулась назад, но не успела ничего предпринять, как крепкие и тяжёлые ладони, знававшие вес меча, оказались у неё на плечах, а сухие и горячие губы коснулись её поцелуем.