В толпе возникли крики, и началась давка. Люди вырывали друг у друга пойманные вещи, толкаясь, поднимали с земли товары. Выпадание манны небесной на отдельно взятом майдане привело здешних обитателей в состояние безумного ажиотажа. Батькина халява превратила людей в животных.
Атаман, словно выполняя давно заученный урок, достал из кармана своего галифе револьвер и несколько раз выстрелил в воздух.
Толпа замерла. Повинуясь столь ярко выраженному предупреждению, народ притих, и начал более деловито подбирать подарки.
Цыгане с удивлением взирали на происходящее.
- Вот как нужно с ними разговаривать! - батька стоял возле цыганской кибитки и вытирал платком пот со лба. - По – современному! Я даю то, что хотят они, а они дают то, что нужно мне. То, что вы увидели, было материальным вложением в ваши претензии к пану Миргодскому. Эти милые люди, - он указал на ставшую заметно редеть толпу, - выставят к нужному нам часу всех мужиков. Народ, он ведь разговоры, да подарки любит.
- Да, Нестор Иванович, - с восторгом произнес Энтуш, - ты хоть и не цыган, но жилка цыганская в тебе имеется. Силен. Героическая личность!
- Обо мне еще услышат, - бросил атаман и зашагал в сторону своей тачанки.
Лала с завистью проводил его взглядом.
- Это точно! - восхищенно воскликнул цыган, явно признавая непоколебимую силу и решительность этого анархического борца за крестьянскую свободу.
- На вот от моей «бэхи».
- Ну что, чаво, давай выпьем с дорожки, - произнес Бэкмэз, разливая в пузатые склянки армянский коньяк большой видержки.
- Давай, я с удовольствием, - поддержал его Лачо. - В дороге пить здоровье не позволяет. Можно его и подрастерять.
Звонко ударив бокалами, они выпили. Лачо с жадностью набросился на еду.
Вершиной убранства стола была огромная дымящаяся сковородка жареной картошки, перемешанной с огромными аппетитными кусками молодого мяса. При всем иностранном лоске сервировки, чугунная сковорода выглядела весьма презентабельно.
- Ешь, ешь, проголодался, небось, с дороги. А я пока выйду, - Бэкмэз подялся и оставил Багибнытко жевать в одиночестве.
Отведав всего понемногу, Лачо закурил сигарету. От нечемо делать он потянулся к телевизору, стоявшему рядом. Вспыхнувший экран взорвался громкими звуками популярного шлягера. Лачо, незаметно для себя, стал подпевать.
Вскоре вернулся Бэкмэз и высыпал на стол из полиэтиленового пакета, с которым пришел, тугие пачки зеленых денег.
- Ну вот, теперь я узнаю своего Багибнытко! Красивый парень, красивый голос, а эта красота сделает твою жизнь еще красивей. Здесь, как договаривались твои проценты! Можешь не волноваться. Деньги настоящие.
- Бэкмэз, я не волнуюсь. Мы же доверяем друг другу. А деребанить ловэ всегда хорошо. Как говорил один человек: «Деньги не пахнут, но все вокруг пахнет деньгами». А с такой кучкой, - Лачо кивнул в сторону стола, - я думаю, мне удастся немного понюхать жизнь.
И они оба засмеялись.
- Так, наши дела мы порешали, - подытожил Бэкмэз. - Ведь у меня есть для тебя хорошая новость. Я разговаривал с одним серьезным человеком. Теперь смогу пристраивать твоих лошадок хоть днем, хоть ночью, хоть целыми табунами. Ты, главное – работай, а я прослежу, чтобы ловэ капали. Но это не к спеху. Отдохни, покуражся, вы же молодые без этого не можете, а там и поговорим. У тебя, наверное, уже и пятки горят. По корешам прокатиться небось хочется, - Бэкмэз подмигнул и положил на стол ключи. На вот от моей «бэхи». Свою невесту загони во двор и накрой брезентом, а то люди будут завидовать будут.
А правда люди говорят, что ваши женщины какие-то особенные?
Трое мужчин, для дела, были одеты в полицейскую форму Державной Варты, а четвертый, оказавшийся Левкой – в неизменный, скроенный на немецкий военный манер, френч.
Братья цыгане, затянутые кожаными портупеями с улыбками искоса наблюдали за атаманом.
Комплект одежды, доставшийся батьке, был ему слишком велик, и мешком свисал вдоль туловища, что очень раздражало Махно. Батьке нелегко было мириться с нелепым одеянием. Каждый раз, подтягивая длинные рукава, на его лице возникала недовольная гримаса. Увы, портной, который мог бы подогнать мундир, отсутствовал, да и времени не было. До выхода в поход на поместье Миргородского оставалось немного часу.