Так мы и стали жить вдвоём. Ночью он бегал где-то в песках, а утром будил ворчаньем: видите ли, лапки в моих волосах путаются. Спать отдельно он отказывался категорически. Только подушка, а там мои волосы.
И, казалось бы, всё наладилось, живи и радуйся. Но неприятность подкралась откуда и не думала. Однажды утром у моего дома собрались все жители. Недовольные.
— Аманта, тут такое дело… — Захид с сожалением вздохнул.
— Да, что ты с ней расшаркиваешься?!
— Выпороть её!
Я сделала шаг назад и столкнулась со стражником. Он придержал меня за плечи и встал передо мной защищая.
— Тихо! За неё Повелитель лично снимет кожу тонкими полосочками, — Захид обвёл галдящих тяжёлым взглядом, и те притихали. — Я уверен, что девочка ни в чём не виновата.
— Захид, я не понимаю… — я выглянула из-за спины воина, больше мне не позволяли.
— Тут такое дело, вот ты садишь семена, и всё растёт. А у нас — нет. Как так?
— Не знаю… Я ведь всё при вас делала.
Толпа вновь зашумела, обвиняя меня в обмане.
— А я вот что предлагаю, — шум тут же стих. Вперёд вышел Макрум, хитро улыбнулся и подмигнул мне, прежде чем повернутся к толпе. — Пусть жемчужина Флиории подержит в руках семена, а потом мы их посадим и посмотрим, что будет.
В тот момент в голове настойчиво крутилось: «Бред», но жители приняли слова старика всерьёз, и до самого вечера я держала в руках семена, молясь всем богам, чтобы получилось.
Не знаю то ли молитва сработала, то ли Макрум был прав, когда говорил о моей неслучайности здесь, но факт остаётся фактом — всё цветёт и радует глаз пышной зеленью.
Вздрогнула выныривая из воспоминаний.
— Привет, — почесала за длинным ушком прибежавшего фенека и посмотрела на солнце, рисующее на песках длинными тенями. — Пора идти, если Калим сказал что приедет, значит будет и палящее солнце его не остановит. Лис согласно тявкнул и умчался по своим делам.
Ему хорошо, он свободный и никто игрушкой не сделает. А мне не выбраться из этой паутины. К дому шла самым медленным шагом, поливала растения, сорвала несколько веточек местной мяты и вдохнула слегка горьковатый аромат.
Интересно Калим позволит мне что-то сказать или сразу возьмёт то, ради чего едет?
На сегодняшнем празднике, а девятнадцать лет у девушки — это особенная дата. По местным я уж не знаю поверьям, а, может, такие законы мирозданья, до восемнадцати лет девушка находится под «опекой» луны: набирает красоту, учится управлять магией, радовать мужчин и вести домашнее хозяйство. А в период с восемнадцать до девятнадцати она переходит под «опеку» солнца, которое дарит ей возможность стать женщиной и дарить сильное потомство.
Как по мне, это бред. Тут явно что-то не так. За те полгода, что я здесь ничего не почувствовала и не заметила каких-либо изменений, а уж силы от солнца и подавно.
— А я смотрю ты не спешишь радовать Повелителя, — Анвар стоял, прислонившись к стене смотровой башни.
— Днём через пески только караваны идут, а все остальные ночью. Так что до утра у меня много времени.
— А как бы Повелитель захватил мир, если бы передвигался только ночью?
— Думаете он приедет сегодня? — напустила в голос больше ожидания и надежды. А у самой едва колени не дрожат. Он меня пугает ещё больше, чем вначале.
— Уверен, что илан даже наполовину не скроется за горизонтом, как братец будет тут, — Анвар отошёл от стены и навис надо мной. — А почему твой отец не приедет?
Он с силой схватил меня за волосы, натянув платок, что тот больно врезался в лицо, заставил поднять лицо.
— Ты должна была позаботиться о его приезде.
— Повелитель не хотел этого, — я привстала на носочки, чтобы хоть немного уменьшить боль.
— Значит ты должна была найти такие слова, чтобы он захотел, — захват стал ещё сильнее. — Ты забыла кто твой хозяин?
— У… у меня нет хозяина, — слёзы брызнули из глаз, когда Анвар ещё сильнее натянул волосы. Гад!