Калим напряжён настолько, что я неуверена досидит ли он до конца танца. А ведь на мне ещё вуаль. И её снимать не собираюсь. Покрывало, конечно же, намокло и я его бросаю на пол. Руки птицами взмывают ввысь и отбивая ритм кружат, сплетаются словно пара. Музыка постепенно затихает и вместе с ней угасает моя магия. С последними ударами вода опадает к моим ногам мелкими брызгами, словно маленькими бриллиантами.
Я в одежде, а чувство, словно голая. Взгляд Калима проходит по мне кликом кинжала и непонятно развернётся ли лезвием, чтобы ранить или пощадит, слегка пощекотав нервы. Злость «отца» проходит фоном не задевая.
Калим молчит, а я не решаюсь поднять глаз. Мне страшно увидеть в них пустоту и безразличие. Перебрав массу вариантов, как можно сбежать от «отца» поняла, что их у меня два: мёртвой и с Повелителем. Понятно, что второй вариант больше нравится. И Калим то же понравился. Просто странно, что его до сих пор никто не окольцевал. Но мне это только на руку, если повезёт, то стану его женой. На мой взгляд, неплохая компенсация за все потери и издевательства, которые вынесла за последние три месяца.
Можно сказать, мол, я его не знаю, характер может оказаться так себе. Может, всё может. Но я не жду от него няшности, это же воин. У меня самой характер несахарный. Ну и даже жёсткий и властный лучше, чем алкоголик или наркоман в прошлом мире. Передо мной мужчина, который умеет решать проблемы. Что тоже плюс.
Любопытство в конце концов берёт вверх, и я поднимаю глаза. Черты мужского лица заострились. Крепко сжатые кулаки и взгляд… Я хочу сохранить его в своей памяти навечно. Голодный. Жаждущий. Предвкушающий.
Калим медленно поднимается, удерживая мой взгляд, идёт ко мне. Страшно? Нет. Я с криком: «Калим, я ваша навеки» сама бы прыгнула ему на шею, и мы ушли в закат. Но. Это охотник и выбегающая на поляну под ружьё лиса будет выглядеть, мягко говоря, не очень. Охотник может подумать, что она больная и сбежит. Поэтому я тихо любуюсь мужчиной.
Высокий, хотя скорее это я низкая, никак к этому не привыкну. Он одет в белые свободные штаны и золотую расшитую рубашку ниже колен. В каждом движении сила и власть. Кто там сравнивал его с ягуаром? Согласна, мягкая поступь кошачьих ему не чужда.
Калим подошёл настолько близко, что мне пришлось поднять голову, чтобы смотреть в его глаза. Где взять силы, чтобы не сделать глубокий вдох, прикрыв глаза наслаждаясь его ароматом: сандал, сплетённый с резковатым можжевельником и сладким мандарином. Что-то было в его взгляде такое… мужское, властное, что хотелось подчиниться сразу и не трепыхаться. Но это не вызовет в нём долгосрочного интереса. А мне он нужен. Калим рукой провёл по моему лицу, через тонкую вуаль я чувствовала жар его рук. Мои, например, сейчас холодные как льды Арктики. Осторожно подцепил её. Помедлил и сделал шаг назад оставив её на мне.
— Ты хорошо обучена, Аманта, — соблазнительные губы едва тронула усмешка.
— Меня обучали быть женой, — Калим приподнял бровь, и я мысленно хлопнула себя по лбу. — Мой Повелитель.
— Жена послушна мужу, ты же как дикая роза.
— Если девушка будет всем послушна, то что же останется мужу?
— Вот и посмотрим, как ты умеешь быть послушной и чувствовать своего господина. Я твой закон.
Он идёт к музыкантам, а те подскочив, склоняются до земли и освобождают ковёр, на котором сидели. Служанка бежит с подушками и раскладывает их перед своим Повелителем. Но Калим проигнорировал удобства, взял думбек (барабан) и сел в центре ковра. А вот теперь мне стало страшно. У мужчины взгляд хищника, уверенного в своей победе и, по какой-то неведомой воле богов, пожелавшего поиграть с жертвой.
Медленные ритмичные удары приглашают подхватить игру и показать себя во всей красе. Что ж, мой Повелитель, у меня слишком высока ставка, чтобы отступать.
Плавно покачивая бёдрами, я подхожу к нему и замираю в двух метрах. Этот танец для него одного. Глаза в глаза.
«Боги, если вы есть помогите».
В глазах Калима одобрение. Как и любой мужчина он не любит делиться своими игрушками. Только роль игрушки не по мне. Не в этом мире.
Сильные пальцы постепенно набирают ритм, и уже мои плавные движения становятся резкими, ритмичными. Он вынуждает меня держать тряску бёдрами и одновременно вызывает волну всем телом.