Кабальеро все-таки их выследил, и теперь…
Нет, глупости. Данте замотал головой, которая отозвалась на столь бесцеремонное обращение резкой болью. Если бы здесь побывал Кабальеро, остались бы следы борьбы. Постель была аккуратно застелена покрывалом, будто Габриэль просто ушел.
Но куда он мог пойти? Самое безопасное место — здесь, он-то должен это понимать!
Сквозняк из открытого окна заставил Данте поежиться. Он натянул футболку, и тут его осенило.
Амарант стоял на крыше, наблюдая, как встает солнце. За всю демоническую жизнь ему не приходило в голову остановиться и посмотреть на восход, который всегда проходил мимо незначительным эпизодом бесконечных дней. Но теперь, когда ему грозила смерть, демон как никогда остро ощущал каждый прожитый миг.
Услышав шаги, он обернулся. На лице Данте застыла смесь беспокойства и облегчения, что позабавило Амаранта.
— Что ты смеешься? — ворчливо поинтересовался Данте, остановившись на последней ступеньке пожарной лестницы.
— Видел бы ты свое лицо. Будто мамочка, потерявшая сына в супермаркете.
— Я думал, с тобой что-то случилось. Неудивительно, знаешь ли, в свете последних событий.
— Все в порядке, — Амарант отвернулся. — Я просто наблюдал за этим.
— За восходом? — Данте подошел ближе. — Никогда его не видел?
— Видел. Но был слишком занят, чтобы насладиться этим великолепным зрелищем в полной мере.
Над горизонтом показался шар цвета спелой клубники. На западе небо оставалось темным, но скоро дневной свет прогонит тьму и воцарится над городом. Для Данте это означало боль. Для Амаранта — возможно, последний день жизни.
Демон вздохнул. Еще никогда он не думал, что жизнь может просто закончиться. Это происходило только с людьми, по какой-либо причине, а иногда — просто так. Он всю свою жизнь занимался тем, что являлся причиной смертей тысяч людей, но теперь сам оказался на месте тех, кому не повезло стать потенциальной добычей. Насколько Амарант узнал натуру полудемонов, они не остановятся, пока не добьются своего.
Любыми способами.
Так же, как и демоны. И пусть в жилах Амаранта временно текла человеческая кровь, это не повод менять принципы. Он вернет силы, чего бы ему это ни стоило.
Солнце полностью вышло из-за горизонта, и теперь ласкало улицы пока неярким, мягким светом. Данте тер виски, видимо, головная боль снова пришла к нему на свидание.
— Пойдем вниз, — сказал Амарант. — Тебе не помешал бы холодный душ.
Покушение
Данте задумчиво рассматривал пистолет Карлоса. Он думал, что безвозвратно потерял его. Если бы оружие нашли в квартире Розалины или в Трущобах, он подставил бы Карлоса по-крупному.
Однако Габриэль и здесь подсуетился, значит, у него не было причин подставлять Данте. Если бы он этого хотел, то не подобрал бы ни карты, ни пистолет.
— Думаешь, это поможет против них? — спросил Данте. — Если они и впрямь так могущественны, пулей их не убить.
— Они смертны так же, как и люди, — повторил Амарант. — Если не хочешь подпустить их ближе, чтобы в этом убедиться, советую меня послушать.
— Почему же ты не приобрел себе пушку? С твоими связями это раз плюнуть.
— Не видел смысла. Я был бессмертным. Зачем мне человеческое оружие, если я одной силой мысли мог заставить людей палить не в меня, а друг в друга?
— Верно, — хмыкнул Данте, натягивая куртку и пряча пистолет в карман. Карлос убьет его за обман, но объясняться с отцом времени не было. — Где нам искать полудемонов?
— Один из них напал на меня в библиотеке. Второй — в Трущобах.
— И который отнял у тебя силы? — Данте прикрыл глаза от солнечных лучей, льющихся в комнату.
— Второй. Мне повезло, я сумел скрыться. Хочу тебя предупредить, эти твари очень быстры. Если придется стрелять, не раздумывай.
Данте подумал, не отдать ли пистолет Габриэлю, но отказался от этой мысли. Во-первых, он не был уверен, умеет ли демон обращаться с оружием. А во-вторых, Данте не хотел подставлять Карлоса. Пока пистолет в его руках, он по крайней мере контролирует ситуацию.
— Не думаю, что полудемон, лишивший тебя сил, сидит на месте, — заметил Данте. — Это точно были разные существа?
— Абсолютно, — ответил Амарант. — В библиотеке был старик.
— Уотерс? Но ему еще нет и сорока…
— Я не знаю его имени. Но тот был самым настоящим старикашкой. Казался таким немощным, еле передвигал ноги, а потом… — он тряхнул головой. — Они очень быстры, не забывай об этом.