-Возможно.
-За эти…две недели пока мы не виделись, у тебя…кто-нибудь был? – она замялась, ища подходящие слова, - ты спал с кем-нибудь?
-Конечно, я встречался со своей старой подругой и у нас все было.
-А зачем ты сейчас приехал и говоришь мне все это?
-Я же уже сказал, что ты мне нравишься, но все, что я могу тебе предложить – это свободные отношения. Время сейчас такое, ну, ты можешь встречаться с кем-нибудь кроме меня, если хочешь.
-Но это же дико?!
-Это жизнь, - ответил он и снова закурил.
-Ты хоть знаешь, как я к тебе отношусь? – спросила она
Он кивнул.
-И что я к тебе чувствую?
Он снова кивнул.
-Мне надо подумать, - сказала она.
-Думай.
-А если я соглашусь?
-Ну, здорово.
-А если нет?
-Твое право. Просто пойми, что я такой.
-Я не хочу тебя терять, - прошептала она, - я согласна.
-На что?
-На свободные отношения.
Он внимательно посмотрел на нее.
-Но я не буду изменять тебе, - тихо сказала она и выбежала из машины.
Их отношения действительно были странные: он занимался своими делами, иногда приезжал, и они где-нибудь гуляли как влюбленная парочка, каждый день переписывались по электронной почте, он звонил ей, но она мало знала о его делах и его личной жизни, в то время как про свои дела и жизнь рассказывала ему все.
-Это же так серо и скучно! – всегда говорил он, - и друзья у тебя, судя по всему такие же, скучные.
-А у тебя они какие? Я не заметила, что они какие-то чересчур особенные, один тихий домашний, второй почти такой же. Тоже скучные.
-Они – мои самые близкие друзья, как братья. А общаюсь я с разными людьми, я вообще вырос на Арбате. Толкиенистом был, вот дозорщиком, с рокерами общался, с готами, сатанистами. Дружу с байкерами, кстати.
Она слушала его и не знала, что сказать. Действительно, ее жизнь по сравнению с его была просто одним сплошным серым буднем.
-Ты вот даже почти ничего не умеешь, - констатировал он факт, - ни на велосипеде кататься, ни на коньках, ни плавать.
-Ну, так научи, - сказала она.
Он усмехался:
-Учись сама, совершенствуйся. Мне нравятся амбициозные, уверенные в себе яркие девушки.
И она старалась. Как ей казалось, она старалась измениться, стать интереснее, научиться чему-нибудь новому, но, видимо это у нее плохо получалось.
***
Один мудрец сказал, что настоящая любовь это когда двое любящих, а если любовь безответна, то это болезнь.
Она не понимала, испытывает ли он к ней какие-нибудь чувства и чувствует ли она к нему что-нибудь. Но тем не менее каждый вечер с нетерпением ждала от него сообщения или звонка. В его привычках было позвонить ей и сказать, что через полчаса он приедет. И она бросала свои дела, вскакивала, начинала метаться по квартире, раскидывая вещи и лихорадочно наводя красоту. Думая при этом, что они словно с разных планет оба, она с Луны, а он, например, с Сатурна. В его присутствии терялись слова, и она как никогда чувствовала себя глупой, даже не глупой, а маленькой непроходимой дремучей дурой. Хотелось просто быть рядом с ним и молчать, глядя на звезды, гладить его по бритой щеке и мечтать о несуществующих мирах, где обитают эльфы.
Он пригласил ее к себе. На всю ночь. И она пошла, потому что Потому. Да, именно так.
-Ты курила кальян когда-нибудь, - спросил он
- Нет.
-Тогда будем курить, - решил он, и они заехали в табачную лавку за курительными принадлежностями.
Он предпочитал сигареты, а кальян был чем-то вроде утонченного развлечения.
-Мой любимый это зеленое яблоко, - сказал он
Но они купили вишневый, потому что вишню любила она.
Она с интересом смотрела за приготовлениями и задавала неправильные вопросы, в частности за тем, чтоб поймать его удивленный взгляд, который ей так в нем нравился. И чем чаще ей не хватало этого ускользающего нереального взгляда, тем чаще она задавала вопросы с очевидными ответами и не могла объяснить разумно, зачем она так делает. Но тогда это все было еще неважно. А была зимняя ночь, стальные звезды окружали платиновый диск луны, а ее окружала удивительность происходящего.
Затянувшись, первый раз, она отметила вкус вишни на своих губах, а потом его поцелуй там же.
Они смотрели кино, и она сидела у него на коленях, а он на кресле, и казалось, что нет мира там за подлокотниками этого кресла, а только здесь – в его теплых объятиях сосредоточился весь мир, яркий, искрящийся мир с запахом вишни и его туалетной воды.
Они часто так проводили вечера, необязательно с кальяном, но он включал какой-нибудь хороший фильм и они сидели вдвоем на одном кресле и смотрели его.