Попытка приподняться, озвучилась самыми красочными матами, которые я только знала. Рёбра всё также отвратительно болели. А я надеялась на чудо!..
— Вей! — стон, вознесённый к богу, как всегда подействовал лучше всякой молитвы.
Плоть ветреника сложилась прямо из воздуха перед моим ошарашенным взором. Он склонился над смертной внучкой, встал на колени, с горестью осматривая моё бледное лицо. Прохладная рука коснулась лба.
— Тебе плохо! — констатировал он. — Я не могу прогнать боль.
С печалью бог признавался в своей несостоятельности. Он едва ли не оплакивал меня, а потом взгляд молодого божества пал на древний вампирий кристалл. В небесно-голубых глазах бессмертного деда засияла искра азарта.
— Ори, — произнёс он уже весело, довольный какой-то своей догадкой. — Убеди саму себя в том, что ты цела и невредима.
— Ты издеваешься? Да у меня кости переломаны! — разозлилась я, а за своё своенравие тут же получила затрещину. — Вот теперь у меня ещё и голова болит! Спасибо, блин. Помог!
— Прости, — засюсюкал дед. — Но пора бы уже научиться слушать старших!
Он рассмеялся, потирая ушибленное им же место. Я ещё чуточку позлилась на него, а потом подумала: «Почему бы и не сделать, как он велит?». Закрыла глаза и стала твердить про себя, как заклинание:
— Я цела и невредима! У меня ничего не болит! Я здорова!
«Ты абсолютно здорова… — поддержал голос призрака. — Только с головой у тебя не в порядке! И задница приключений так и ищет, с плетью познакомиться хочет!..»
— Сволочь! — сцедила я сквозь стиснутые от боли зубы.
— Кто? — не понял дед.
Тут в ответ на его вопрос кристалл засветился так ярко, что захотелось жмуриться. Но я разглядела в свете очертания высокого воина, который один раз уже спас мне жизнь.
— Руи! Старый пройдоха! — обрадовался бог и кинулся обниматься со знакомым, чуть не наступив на меня.
Мужчины углубились в воспоминания прошлого, обсуждая особо интересные моменты, и совершенно игнорировали подвывающую от боли меня. Выяснилось, что Вей и Наос Херуийенэ те ещё закадычные дружки. Таких делов понаворотили в своё время — такое похабство ни в одну летопись не вписали, постыдились. Повздыхав о чудных деньках, эти двое стали издеваться надо мной. Сели вокруг, и давай приговаривать: «Ты здорова! Ты здорова! Ты — дрова! Ты — в дрова! А как мы когда-то в дрова!.. Ой. Что-то не то!».
— А ну всё это! Пусть поспит! — махнул рукой Руи. — Кристалл поработает, а мы прошвырнёмся…
— Ты можешь его покидать? — обалдела я.
— Ну, — потупился призрак.
— Проваливай! — обиделась я.
— Ну, ты держись… — как-то немного растеряно посоветовал дед, наверное, терзаясь муками совести. Ведь ему и со старым другом хотелось развлечься, но ещё и за мной присматривать надо.
— И не забудь повторять фразу! Только ничего не перепутай! — назидательно проворчал последние наставления призрак.
Мужчины исчезли, а я сосредоточилась на проговаривании: «Я здорова!». После тридцать седьмого повтора волшебной фразы, я уснула.
Шорох тяжёлой ткани вытянул меня из дремоты. Я открыла глаза, но не шевелилась, опасаясь растревожить не окрепший организм.
— Ты не спишь? — осторожно поинтересовался голос Тая.
Король присел рядом со мной, так чтобы я смогла его видеть.
— Нет. Не сплю. — Промямлила я. — Ваше величество хотели поговорить?
Его величество взбесился. Ещё и как! Он очень хотел высказать мне, всё что думает! Но потом посмотрел на лежащую бледную покалеченную амазонку и прикусил язык, посчитав, что я итак наказана. Хотя всё же не выдержал.
— Дура, ты Ори! Разве не видишь, что я не хочу быть для тебя «величеством»? Меня бесит, когда ты ко мне так обращаешься! Я хочу, чтобы между нами всё было как раньше… — обиделся он и отвернулся.
— Как раньше не получится! — заявила я, прикусив губу. Он расстроился. Собирался уйти, но я схватила его за руку. — Ты побудешь со мной, пока я не усну?
Король замер. Внимательно посмотрел на меня, пытаясь понять, почему прошлых отношений не вернуть, и кажется, прочёл в моём взгляде правильные объяснения. Он лёг рядом. Я крепко сжала его руку и снова погрузилась в повторение лечебной фразы: «Я — дрова! Я — дрова!» Выругалась, обвинив во всем Руи, с его дурацкими замечаниями, и попробовала снова: «Я — здорова!».
Тайрелл лежал около меня, поглаживая и боясь обнять. А, посчитав мой сон достаточно глубоким, поцеловал. Тай так и не узнал о том, как мне и кристаллу помогло это мимолётное нежное касание губ.
Как же сладко спится в объятиях человека, без которого уже тяжело представить собственную жизнь! Как приятно, чувствовать его горячее дыхание на своей шее, а руки на бёдрах…