Миную прачек, все те же морды деловые. Девки встречают кривыми ухмылками и глазами хитрыми в стороны. Симпатичные, молодые, загорелые. Тут кстати нет страшных баб, как в жизни. Словно все, как на подбор, чем – то да особенны и привлекательны, со своими изюминками и изюминами.
Иду выше по течению, чтобы грязь с белья не набирать вместе с водой. Заросли здесь наступают довольно напористо, метров пять и гуща начинается. Черпаю, подступаясь к самому краю, ноги утопают в мокрой траве, смывается грязь. Зачерпнула, тяну. Силенок маловато, но я стараюсь со всей мочи. Вытащила, немного расплескав. Поставила, сама на задницу упала, отдохнуть бы. Через дырочку в ведре стремительно выливается набранное.
– Они издеваются?! – Взвизгнула с досады. Воды на донышке осталось, максимум треть литра. Это на двух и хватит! А потом что, снова бежать сюда?!
А если в водопаде набирать? Риша про него ничего не сказала. Хм… снесет к чертям собачьим, не меня, так ведро, потом придется за ним плыть, а там эта, Аквария, богиня – извращенка.
– Думаешь, ты одна такая? – Выдала прачка, жизнью явно недовольная.
– Самая легкая работа оказалось самой трудной, – хихикнула вторая себе под нос.
Терпеть я это не стала. Подошла и пнула корзину с выжатым бельем, вываливая большую часть на траву. Ничего, прополощут заново.
– Ты что?! – Взвинтилась ближайшая. Взяла ее за волосы грязные, да как дерну. Та и повалилась. Вторая даже лезть не стала, в глазах ужас. Вот только я поздно поняла, что испугалась она не меня. А подошедшую к нам амазонку.
Рыженькая атлетка, что сопровождала Гредину возникла быстро, словно из ниоткуда. Она просто звучно продрала горло, и я обернулась.
– Знаешь, какое наказание за драку среди рабынь, Кара? – Спросила, сузив слегка раскосые зеленые глазки. Сейчас она не была в боевой экипировке, и поэтому выглядела не так страшно, однако ее бицепс сразу взволновал меня. Хотя я примерно на пол головы выше.
Краем глаза смотрю, рабыни уже на коленях стоят, трясутся. А мне совсем не хочется показывать слабость, особенно перед этой мелкой сучкой, пусть даже накаченной. Я таких брила, когда на работу устраиваться приходили, бос мои характеристики слушал на ура.
– Они оскорбили меня и мой труд, – выдала ей, душой не кривя. – И я лишь ответила достойно.
Опешила рыжая. Рот раскрыла и не знает, что сказать. Естественно, рабыни продолжают трястись, спрятав языки в свои попы. А этой мои речи, как маслом намазано, на то и расчет. Воины, они туповаты.
– И все – таки я бы дала тебе кнута, – усмехнулась амазонка. – Даже не за это. А за то, что сестру нашу подставила. И вообще, тебе его надо испробовать, слишком борзая.
Из равновесия она меня все же вывела. Здоровенная Марго из кустов показалась вдобавок.
– Я ее не подставляла, – решила на публику сыграть. – Если мозгов нет, это ее проблемы. Благо не напали ваши Кошки и Кошмарые, или кто там вас еще кошмарит периодически? Пост оставлять даже по естественной нужде нельзя, у меня брат в армии служил, рассказывал, как спящих бойцов потом партизаны чикали из – за нерадивого солдата, в смысле воина.
Рыжая ошарашена, глаза раскосые переплыли в пять копеек. А Марго улыбается и мотает головой.
– Давай за работу, рабыня Кара, – произнесла как – то тепло и в то же время с издевкой. – И делами уважение добивайся, а не речами своими сладкими. Пока первое тебе предупреждение, на третье отдадим рабам мужчинам на растерзание. Они свежее мясо любят.
Тон сменился, стал строже. Сглотнула, наполняясь ужасом от реальной угрозы.
Ретировались амазонки, а прачки на меня посмотрели с ухмылками радостными, мол, я получила.
– Когда я стану амазонкой, вам дуры не жить, – фыркнула злобно.
– Мечтай, мечтай, – пропели в ответ рабыни, но сдвинулись от меня подальше.