Разговор переходил в довольно откровенное русло, возможно, на это влиял слишком ароматный местный воздух, а может, усталость от поисков.
- Да, мне это определённо интересно, но, в первую очередь, мне важно наконец-то исполнить пророчество, и снять проклятие с нашего мира.
- Как это всё круто, чувак! Мы с тобой однозначно прославимся, и войдём в историю, как избавители целого мира от многовекового проклятия.
- Тебе лишь бы получить внимание и славу, - недовольно заметил я.
- Да брось, от жизни нужно получать максимум удовольствия, иначе, зачем вообще жить?
- Иди уже, развлекайся, пока я не передумал, - этот разговор начал меня раздражать.
- Считай, меня уже нет!
- И не влипни никуда, нам повышенное внимание ни к чему, - добавил я.
- Можно подумать, что мы и так не под всеобщим вниманием, когда местные мужики на полторы головы нас ниже, если не зацикливаться на других деталях.
- Иди уже, хватит цепляться к словам!
- Бегу, - глухо отозвался Бар, наводя перед зеркалом лоск на свою, и так безупречную, внешность.
- Возьми с собой браслет, просканируй там присутствующих, - с этими словами я бросил другу браслет, выполненный из полностью прозрачного бесцветного камня, обработанного в форме незаконченного круга.
- Ты в своём репертуаре, никогда не упустишь возможности, - закатил глаза Бараль.
Я не ответил. Тихо хлопнула входная дверь номера постоялого двора, где мы остановились, извещая о том, что я остался в гордом одиночестве. А, как известно, если остаёшься в одиночестве, то в голову начинают приходить разные воспоминания и прочие мысли.
Пока разбирался со скопившимся в голове хламом, незаметно заснул, правда, ненадолго. Разбудили меня громкие голоса, доносившиеся из распахнутого окна. Открыв глаза, я посмотрел в это самое окно, но кроме темного края неба, затянутого тучами ничего не увидел.
Голоса усиливались, переходя на крики. Меня мало волновали разборки местного населения, я предпочитаю не вмешиваться в чужие дела. Но эти крики мне мешали, я устал, магический резерв истощен на две трети, пусть я и хорохорился перед Баром, но факт оставался фактом. Хотелось спать, я смежил веки, но голоса не замолкали, врываясь в мои уши и раздражая мозг. Неужели, чёрт возьми, никто из постояльцев или обслуги не может вмешаться и разогнать этот сброд?! Если только это не они между собой сцепились, хотя я ясно слышу и женские голоса.
Я неохотно встал, натянул кожаные штаны и следом сапоги, накинул шёлковую сорочку, застегнул её на несколько пуговиц. Подхватил со стула перевязь с коротким широким мячом, закрепил на поясе. Голоса утихли, из подворотни слышался лишь тихий говорок. Смысла идти туда уже не было, но сонливость прошла, и не зря же я одевался. Решил всё же прогуляться и глянуть, что там и как.
Люблю ночь, в ней нет дневной суеты, чувства обостряются до предела, каждый шорох разносится далеко. Я двигался бесшумно, только деревянная старая дверь на выходе из постоялого двора с задней стороны, предательски скрипнула, нарушая мои планы.
Резко метнулся вправо, скрываясь в тени раскидистого дерева и не зря. К тому месту, где я только что стоял, бесшумно проскользнули две массивные фигуры. Судя по манере движения, это были хорошо обученные воины, действовали чётко, тихо и слаженно. У меня закралось подозрение, что эти воины не местные, по росту они почти не уступали мне и Баралю. Неужели демоны? Но что им тут понадобилось?
Воины никого не обнаружив, держась в тени конюшни, направились прочь. Дело меня заинтересовало, я, следуя на небольшом расстоянии, отправился за ними. Через пару домов воины проскользнули в приоткрытую калитку довольно внушительного двухэтажного особняка, затем зашли в дом через центральный вход.
Немного подождав, я прошёл в калитку, но с центрального входа попасть в дом не решился, обошёл кругом, в поисках запасного входа. Дверь обнаружилась со стороны, противоположной главному входу. Я дёрнул за ручку, но она оказалась предсказуемо закрытой. Но разве замок может противостоять магии?
Держась за ручку, я раскалил металл замка до такой степени, что он стал мягким и тягучим, затем без усилий потянул дверь на себя, она открылась.