Прошло ещё два часа, прежде чем прыгун, наконец, издох. Глаза закрылись, и не было реакции, даже если камень попадал в голову.
Дан выждал ещё час – уже начало вечереть, когда он спустился. Здоровенная же тварь. Длиной три метра, сухая жёсткая кожа. Есть следы от пуль, но только следы, они отскакивали, оставляя небольшие вмятины и царапины. Узкая морда с костяным наростом, похожая на клюв. Длинная шея, почти вся накрытая капюшоном – тоже жёстким, но так органично сложённом, что даже не топорщился. Полутораметровые хвосты, все три с жалами на концах. Сильные задние лапы, ловкие передние, крупные когти. При необходимости, прыгуну недолго эволюционировать до лазания по стенам. Просто машина для убийства.
Что ж, свежевать придётся завтра, а переночует рядом и с костром, чтобы отпугнуть мелких падальщиков. Сегодня только проверит, не осталось ли кого внизу.
Дан подошёл к тёмному зёву входа на парковку. Задумался на секунду. Нет гарантий, что там стало безопасно. Но ведь прыгуна бояться – в Топь не ходить. Риск умереть будет всегда. И он отправился вниз спокойным и тихим шагом, не крадучись, но и не беззаботно. Шагом, который в любой момент может превратиться в бег или уворот, в стойку для стрельбы или падение навзничь.
На нижнем этаже Дан постоял с минуту, прислушиваясь. Потом включил фонарик, пошёл по периметру. Между двух минивэнов, стоящих вплотную к стене, он нашёл то, что и в голову не приходило. На нескольких вонючих шкурках оленей и старой шине лежало крупное, с парой трещин, но пока неподвижное яйцо.
Прыгун был самкой.
Глава 9
Прошёл месяц, другой и полгода. Быт установился. Данила сдал две сессии, перешёл на последний курс. Получил права и купил мотоцикл, стал вывозить Марину за город. Болота болотами, но иногда попадались и низкие рощи, и заходящее солнце причудливо просвечивало сквозь их ветви. Да и ощутить ветер на коже было приятно, а автономный купол на транспорте не давал надышаться испарениями.
Марина из стажёра стала полноценным сотрудником «Корпорации Ноль» и получила новый допуск секретности. Данила считал настоящим везением, что она не стала задерживаться на работе, и не носила работу с собой – если и приезжала загруженная, то на следующее утро выбрасывала всё лишнее из головы. Правда, это не мешало иной раз обсудить коллег или условия: что Арнольд незаметно ухаживает за Люси, что после лаборанта Коула на кухне всегда бардак, а охранник Гжегож смотрит так мрачно и испытующе, что по сто раз проверяешь, всё ли закрыто и убрано по регламенту.
Данила слушал, рассказывал в ответ анекдоты или собственные байки.
Познакомились с другими соседями, даже пару раз сходили в гости – в квартиры на первом и третьем этажах. Иногда проводили выходной с семейной парой напротив, ездили в кино или на игротеки.
А один-два раза в неделю Данила пересекался с Аркадием. Именно с ним нашёлся общий язык и всегда было, что обсудить. Пусть сосед посмеивался над его увлечением животными Хастани, но подкидывал иногда материалы: статьи, фото, а один раз даже чью-то дипломную работу по болотной живности.
С того первого дня Аркадий не поднимал тему метеоритов и брошенных заключённых, да и в целом неохотно возвращался к этой теме. Однако в середине змееносца, четвертого осеннего месяца планеты, он захотел рассказать об ужасных условиях их содержания. Обкусывая жареные кольца кальмара за столиком в кафе, он делился:
– За плохое поведение отбирают маски – дыши, как хочешь, там больше половины людей с больными лёгкими, а то и раком горла. Работа на износ, что на производстве, что на добыче радия или торфа. Питаться вынуждают местными орехами и корнеплодами, изучают, понимаешь, когда человек скопытится, – Аркадий наблюдал за реакцией Данилы.
Тот внимательно, но скорее терпеливо слушал. Произнёс неуверенно:
– Мне жаль, что так вышло с твоим отцом, конечно. Но… невиновных ведь там нет. Разве тюрьма может походить на курорт?
Сосед дёрнул уголком губ.
– Ошибки иногда случаются. А отцу просто не повезло, он и не думал об убийствах. Случайность, невнимательность, нервы – вот и ударило несколько человек током. Пускай отсидит, искупит, но отдавать на съедение аборигенам – это уже слишком. Вот бы гуманитарную комиссию на Хастань!
– Стоп, ты сказал «аборигены»? – Данила насторожился до кончиков ногтей.