Когда он спрыгнул на кафельный пол торгового центра, то вслед за стуком его ботинок раздался лёгкий клёкот-писк.
– Уже, – дёрнул он уголком губ.
Подошёл к яйцу и столкнулся взглядом с маленьким прыгуном. Его голова ещё торчала над скорлупой, но взгляд был ясным, а пасть приоткрыта. Когда Дан подошёл вплотную, ящерка распахнула пасть и попыталась расправить капюшон.
Дан охотно и не особо задумываясь сунул ей в рот несколько личинок. Белок есть белок, пусть и неизвестно, чем на самом деле кормят прыгуны своих детёнышей. Малыш быстро поглощал еду, а Дан прикидывал, чем ещё можно покормить. Личинки скоро вылупятся, повиснут тучами комаров в воздухе. Зато вместо них появится мелочь в воде – пиявки, головастики, а чуть позже сгодятся змеи, те же крысы. Птицы тоже пойдут в дело.
Наевшись, ящерка опустилась обратно в яйцо и заснула. Дан аккуратно положил ладонь на её голову. Тёплая.
Хотя от скелета прыгуна его отделяла пара кварталов, надо было обезопаситься от тукалипов. Дан потратил весь следующий день, чтобы перетаскать из хранилищ заправки бочки с мазутом, подогреть их и обозначить жирный чёрный периметр. Может, перестраховка… Но на продуктовом складе тоже остались только скелеты бандитов. Интересно, как город преобразится через несколько лет с таким населением.
Ему было интересно, как себя ведёт маленький прыгун. Он всегда интересовался местными животными и действительно увлёкся выращиванием зверька. А рос тот быстро: через неделю начал осторожно изучать помещение, а через две – бегать. В конце апреля ловил брошенную крысу на лету.
Дан не мог знать, что думает прыгунок о нём самом. Воспринимает как еду или как родителя? Когда через пару месяцев прыгун дорос ему до груди, Дан перестал спускаться вниз. Незачем дразнить хищника, может, одной царапины хватит для атаки, или просто случайно тронет жалом. Человеку много не надо, пусть даже мелкий и не проявлял пока направленной агрессии. Зато заставлял напрягаться, пробуя допрыгнуть до убежища Дана.
С наступлением июня и жёсткого солнечного излучения Дан с любопытством узнал, как с этим справляются прыгуны. Мелкий посуетился, поискал укрытие, а потом уселся где попало, расправил капюшон, чтобы он прикрывал всё тело, и втянул голову в складки шеи, став похожим на гриб. Так он и просидел опасные часы, неподвижный, с прижатыми к лапам хвостами.
Равнодушный к жёстким лучам, Дан даже спустился в один из дней и осмотрел прыгунка поближе. По характерным шипам на капюшоне сделал вывод, что всё-таки самка. Коснулся спрятанной головы и назвал её:
– Лилит.
Хвосты шевельнулись, но не бросились. Всё-таки не сожрёт, решил он.
Пора было обучать её нормальной охоте, и Дан стал приносить живых или подраненных крыс и птиц. Лилит отлично справлялась. Пора было предложить ей поохотиться на оленя, но затащить даже полумёртвого на третий этаж, а потом спустить вниз, представлялось слишком сложной задачей.
И Дан решил, что вечно в клетке прыгуна не удержишь. Пришло время проверить её лояльность в поле, то есть на воле.
Дан знал место ближайшего водопоя копытных. Удобное место для охоты – сам питался последние месяцы добытым там мясом. Вбил колышек, поставил простенькую ловушку и через пару дней нёс в город стреноженного молодого оленя. Хастанские олени небольшие, человеку по пояс, зато рога, завёрнутые как у барана, на краях бритвенно острые. У него была сноровка не подставиться, а как с этим справится Лилит?
Он некрепко привязал жертву к автомобилю неподалёку от торгового центра, забрался на второй этаж и разломал намеченные камни в стене. С грохотом и клубами пыли он переместился выше, и вовремя: Лилит молниеносно запрыгнула на стенку и осмотрелась. Простор ей пришёлся по душе, она крякнула, встряхнула капюшоном.
Олень рванулся, порвал привязь и понёсся по улице. Прыгунья с боевым клёкотом устремилась в погоню. Скорость её действительно впечатляла. И вроде тренироваться было негде, но оленю не удалось даже исчезнуть из виду, как Лилит его настигла, запрыгнула сверху и разом выдернула клювом кусок холки.
– Отлично, – кивнул Дан своим успехам учителя.