— Что это значит?
— Ты должен уйти.
— Хах! Так ты решил спасти меня, изгнав из королевства? Жестоко…
— Научись дослушивать до конца, прежде чем делать такие выводы. — Его рука сжалась крепче. — Она умирает. Я не могу допустить этого, как не могу допустить и твоей казни. Как бы ни ненавидел тебя… — На последних словах его голос сошёл на нет. В покоях воцарилось молчание. Эрилл продолжала что-то бормотать, а потом её рука сжалась чуть сильнее и с трудом девушка открыла глаза. Силясь разглядеть два силуэта в полумраке, она несколько раз открывала и закрывала глаза, а потом, наконец, осознав, кто сидит рядом, прошептала:
— Ли..хт… это ты?..
— Да, Эрилл.
— Хорош…о, что ты… рядом… так он..и меня не… до…стан..ут… — Высохшие губы сложились в подобии улыбки. После этих слов она закрыла глаза и дыхание выровнялось.
Хоть прежде Эрилл и недолюбливала своего мужа, своего короля и на то было множество причин, сейчас она словно от безысходности хваталась за него, ища в нём спасения.
— Расскажи. — Внезапно попросил Марс, до этого внимательно наблюдавший за Эрилл.
— Так ты согласен?
— А какая разница согласен я или нет, ты ведь не просишь меня, а отдаёшь приказ, а раз так прекращай распинаться и просто скажи, что тебе нужно.
Лихт коротко усмехнулся, наконец-то узнавая в этой резкости и прямоте младшего брата.
— Хорошо. И… спасибо. А теперь внимательно выслушай то, что я скажу.
Глава 4. Красный город (03.02.21)
Эра ключей,
Амэл, город сетов Стонсайд, 579, 10.т.
За 2 дня до рождения второй звезды
Летом, в столице сетов Стонсайде, почти всегда было пусто. Из шумного и никогда не засыпающего города жители перебирались на природу. Было несколько мест, где в тёплое время года можно было наткнуться на целые караваны сетов — залив, у юга стены, либо быстрая река у её подножия. Если говорить о втором месте, то оно было более любимо жителями, так как именно со стеной было связано большинство летних празднеств. На это время красный город, как его называли местные, быстро пустел. По узким улочкам, вымощенным красным камнем, можно было гулять свободно, не беспокоясь о том, что случайно толкнёшь кого-то плечом в вечной суматохе. Или наслаждаться видами не погоняемый толпой, запрокидывать голову и любоваться вершинами красных, кирпичных зданий, слушая гул колокольчиков трепещущих на ветру, коих по всему городу было развешано несколько десятков тысяч. Ох, и кто только ни вешал эти колокольчики, да не по одному и потому их можно было обнаружить буквально на каждом шагу. То над окном увидишь сразу с десяток, то на столбе или доске объявлений, но самым излюбленным местом сетов для колокольчиков были мосты. Пройти по мосту в тишине просто не представлялось возможным. Но сетам нравился их звон… в отличие от антел, что поселились в городе несколько месяцев назад с разрешения короля. Одной из антел проживающих в Стонсайде была Син.
Её день не задался с самого утра. И дело было даже не в том, что дверь их с Томом дома забросали помидорами, нет, к этому девушка уже успела привыкнуть, её раздражало отсутствие воды. А так же постоянный шум, от которого её голова готова была лопнуть.
Солнце ещё не перевалило за полдень, а мостовая уже раскалилась до такой степени, что Син попросту не могла на неё ступить, каждый раз ощущая дискомфорт, чувствуя, как обжигает ступни даже через обувь.
Она шла на работу, любезно предоставленную всем антел, но терпеть не могла то, чем ей приходится там заниматься. Уборка улиц не входила в число её любимых занятий, но она ничего не могла поделать, всё же, на что-то нужно было жить, будь у неё выбор, предпочла бы убирать за животными. Благо лайферов в Стонсайде было предостаточно. Уж лучше бы это чем то, что ей приходилось терпеть.
Не проходило и дня чтобы кто-то не бросил ей вслед колкость, оскорбление или и того хуже какой-нибудь мусор попавшийся под руку. Но сильнее всего её коробило даже не то, что её забрасывали мусором, такое она могла стерпеть, а вот плевок в её сторону… нет, такого она выносить не хотела и не собиралась.
Она привыкла, даже, наверное, слишком сильно привыкла к дружелюбному отношению других рас в Милрене, потому оказавшись здесь, в городе после окончания обучения она увидела изнанку. Здесь не принимали их, унижали, ни во что не ставили. Это раздражало.