Но вместо облегчения Шепарда накрыло волной стыда и отвращения к самому себе. Он идиот, трахнувший бывшую без презерватива и совести. А ведь обещал! Обещал себе, черт его подери, что не будет с ней больше спать.
Но разум словно твердил: "Не зарекайся…"
Настоящее…
— А ты? Ты трахался с Кэтрин в эту пятницу? — мёртвым голосом спросила Амели так, будто знала ответ на свой же вопрос.
Что он должен был ей ответить? Что он как грязное животное занялся сексом с бывшей женой, пока Амели ждала встречи с ним?
— Почему ты молчишь? — тихо спросила она с лёгкой тревогой, но Шепард услышал, как задрожал её голос.
Он не хотел причинять боль. Не хотел врать ей, но рассказать правду — означало навсегда её потерять. Он собственными руками испортил то, что они выстраивали несколько месяцев. Однако сделал это. Поступил также как Дэн. Идиот! Берк — ещё одна преграда на его пути. А сейчас он собственными руками помогает ему.
Надо сказать правду…
Надо.
— Спал…
Амели всхлипнула в трубку…
Да твою ж мать!!!
— Всего хорошего, Николас. Пожалуйста, не звони мне больше… И… прощай. — и гудки. Как дробью в самое сердце…
Глава 8
Амели-Роуз Стоун
— Ами? — позвала её Ло, заглядывая на кухню.
— Ммм? — брови вздернуты домиком, в глазах беспомощность и уязвленность.
— Амели, что стряслось? — обеспокоенно поинтересовалась Ло.
— Я звонила Николасу. — она перевела взгляд на погасший дисплей телефона, пытаясь переварить услышанное ранее.
— Что он сказал? И что с твоим лицом? — не унималась подруга, заваливая Ами вопросами.
— Это конец, Ло! Неси свои заныканные круассаны и шоколад, пожалуйста. — поверженно простонала Стоун.
— Всё настолько плохо? — нахмурилась блондинка, потирая лоб тонкими пальцами.
— Я ж говорю — это конец. Все! Баста!
Попытки Лолы хоть как-то расшевелить подругу потерпели фиаско. Хотя Ами честно-честно старалась не думать о незнакомце по имени Николас. Но в итоге ей все же удалось прийти к компромиссу с самой собой.
Стоун решила как следует отдохнуть и уделить остатки своего внимания и времени Лоле перед вылетом. Потому девушка с трудом натянула на опухшее лицо увлажняющую маску, выждала положенные 20 минут. Затем, сдобрила лицо от души слоем косметики, выбрала самое лучшее платье и каблуки. Поплакать Ами всегда успеет. У неё будет много времени, когда она вернётся домой в Майами.
Лола устроила ей настоящий марш бросок по Сан-Франциско, намекая не в первый раз подруге о переезде в этот чудесный Калифорнийский город. Амели лишь невесело отмахнулась, пообещав подумать на досуге о предложении Лолы.
В шесть вечера, за час до захода солнца, их ожидал теплоход, который отходил от 29-го пирса, с целью прокатить любопытных туристов по заливу Сан-Пабло.
Знаменитый маршрут проходил вдоль Фишерманс Уорф, мимо 39-го пирса, огибая знаменитую тюрьму Алькатрас, далее теплоход проходил недалеко от морского музея. А финальной точкой путешествия по воде служил мост "Золотые ворота", под которым прошло судно, сделало разворот и направилось в исходную точку.
В тот момент, когда теплоход проходил под «красным» мостом, Амели попыталась проглотить ком, что образовался у неё в горле. Некстати вспомнилась их уютная посиделка с Ником на смотровой площадке. Интересно, где он сейчас? Чувствует ли то же, что и Амели? Или вовсе забудет о девушке? Неужели сойдется с женой?
Скорее всего, из-за этого он предлагал им остаться друзьями. Значит, все ещё продолжал любить бывшую?
На судне подавали напитки и лёгкие морские закуски, которые Амели с аппетитом уплетала за обе щеки. Тёплый ветер ласково обдувал кожу, даря ощущение временного умиротворения.
«Пожалуй, стоит задуматься о переезде…»
Но в таком случае, она станет намного ближе к нему…
Про количество женщин в его жизни он тоже соврал?
Или секс с бывшей не считается? И это так, лишь мимолетное помутнение рассудка.
Очень удобно, ничего не скажешь.
«Дура, ты, Амели…Наивная, как малое дитя.»
Николас до боли разочаровал её, заставляя потерять остатки веры в настоящих мужчин.
И исходя из своего опыта, Амели с грустью осознала, что, возможно, и нет их, этих настоящих мужчин, если не считать отца, который всегда носил свою девочку на руках. Будто такие мужчины вымерли, как мамонты.