— Эм… — лицо Хибина приобрело нечитаемое выражение, нечто среднее между отвращением и волнением, — ты… как?
Эвдиал понял, что должно быть выглядел пугающе, улыбаясь, стоя рядом с могильником.
— Э…Да, то есть… все нормально. Спасибо, — речь Эвдиала сделалась быстрой и торопливой. — Я пойду еще прилягу, все же мне стоит еще отдохнуть.
Хибин окинул его подозрительным взглядом, но больше ничего не говорил.
Солнце закатилось за горизонт, и сумерки постепенно сгущались. То тут, то там начали зажигать факелы.
Пока они шли обратно, Эвдиал думал, что ему делать дальше. Вариантов было немного – отказаться от обряда, доверившись на милость Тавуса или бежать. Эвдиал был уверен, что услышав отказ, увидев неподчинение, после всего, что пообещал и после всего, что случилось, Тавус его убьет. А бежать было… страшно. Эвдиал не знал никакого другого мира, кроме того, что выстроило братство. Осколки другой жизни, конечно, проникали через эту невидимую, но прочную стену, но были крохами, ничтожными кусочками.
И все же, подойдя к двери дома, в котором он недавно очнулся, Эвдиал уже точно знал, что скоро попытается сбежать.
— Дальше справишься? — спросил Хибин, и Эвдиал вдруг понял, что, как бы все не повернулось, вот так он говорит с парнишкой в последний раз. В сердце Эвдиала поселилось незнакомое прежде чувство – тоски от прощания.
Хибин, не дождавшись ответа, уже собрался уходить.
— Погоди..! — Эвдиал потянул вперед руку и остановил парнишку. Тот замер и молча ждал, на его лице блуждал немой вопрос. — Я просто… Спасибо тебе, Хибин. За все.
— Да… не за что, — Хибин чувствовал, что что-то происходит, но не мог себе объяснить, что именно. Прощания были братству незнакомы, необжиты, а потому неопознаваемы.
Глядя уходящему Хибину вслед, Эвдиал вместе с тоской вдруг открыл, что не только ужасы окружали его каждый день. Они были заметнее из-за того, что были уродливо выпуклыми, топорщились и прятали за собой все хорошее. Чувство единства и заботы, сплоченности, принадлежности. Только приготовившись шагнуть в другой мир в одиночестве, Эвдиал осознал, что у него было еще и это.
На несколько мгновений даже появилась мысль подчиниться, остаться, но ей на смену быстро пришло воспоминания о пирамидке мертвецов в подвале.
Как бы горько не было прощание с хорошим и дорогим сердцу, остаться и превратиться в Манфоса было в сто раз горше.
Оказавшись внутри дома, Эвдиал торопливо огляделся. Времени на сборы было немного. Когда праздник начнется, его, как одного из действующих лиц, быстро хватятся.
Эвдиал нашел свою кожаную потрепанную сумку с бурдюком воды и огнивом, что, безусловно, хорошо, но для выживания было слишком скудным запасом.
Эвдиал выбрался наружу и тихо пробрался к повозке, куда сгребали все награбленное из деревни. Ему казалось, что на него смотрят и знают, что он задумал. Словно Тавус наблюдал откуда-то. Но все это было лишь игрой воображения. Братья были заняты последними приготовлениями, а светлые волосы главаря виднелись издали.
Парень забрался внутрь повозки, надел первую попавшуюся теплую накидку, нашел две перчатки, обе правые, и полотно ткани, напоминавшее шарф. Среди груды вещей он увидел лук, и хотел его взять, но передумал. Даже попавшись прямо сейчас, Эвдиал мог соврать, что просто замерз и взял теплые вещи, но лук выдаст его. Кроме того, бежать с ним через лес станет труднее.
Он поискал нож, кинжал или, на худой конец, топор, что угодно острое, но к досаде своей, ничего не нашел.
— Иди, иди! — раздалось совсем рядом. Эвдиал застыл, сердце сделало один сильный толчок и усиленно забилось. — Ты еще спасибо скажешь, всю ночь на свежем воздухе, а?
Эвдиал разобрал голос Токла. Манфос шел совсем близко, его силуэт причудливой тенью падал на светлый тканевый навес повозки. Парень осторожно подполз к выходу и сквозь щель увидел, как старший Манфос тащит связанного пленника, а в руках держит лютню.
Музыкантов, если среди жителей такие были, вели к самому началу действа. Эвдиал оставил идею найти нож и тихо выбрался из повозки.
Вернувшись в дом, он забрал сумку, сунул в нее кувшин и теплые перчатки, обмотал шею шарфом, еще раз огляделся и двинулся к выходу.
Эвдиал решил бежать на юг, а дом удачно располагался именно с южной стороны деревни. Парень не знал точно, куда бежит, но братство двигалось на север, а значит, ему точно в противоположную сторону.
Коснувшись ручки, парень услышал голос с другой стороны двери.
— Эвдиал! — это был Корцал. Он толкнул дверь, оттеснив Эвдиала внутрь. — Ты здесь? Я принес…